Андрей Посняков - Семейное дело

— Мы справимся, Сулейман Израилович, — примирительно произнёс Чикильдеев. — Я даже инвесторов убедил…

— Ха! Инвесторы! Инвесторы люди простые: спрятали сюда капиталы и довольны. Мы говорим обо мне! О…

Унылый Пихоцкий принялся тереть один рукав пиджака другим, как будто счищая прилетевшую грязь, глаза прораба остекленели, словно у солдата в строю, Анисим же снова вздохнул и подумал, что архитектора нужно было брать другого. Пусть даже более дорогого… Пусть даже втрое дороже.

Кумарскому-Небалуеву сказочно повезло, что руководителем проекта стал Анисим Андреевич Чикильдеев. Выпускник Санкт-Петербургского университета предпочитал иную, нежели его знаменитый на всю область отец, манеру общения, умел находить и общий язык, и компромиссы, благодаря чему и добивался своего. Пусть, может, не так быстро, как Чикильдеев-старший, зато без репутационных потерь.

Что же касается модного столичного архитектора — который и в самом деле создал замечательный проект, — то Анисим достаточно его изучил и пропускал ненужную трескотню мимо ушей.

А вздыхал исключительно от того, что времени было жалко.

— Если погода будет — многое успеем до зимы, — вступил в разговор прораб. — Техники достаточно, народ работать готов, проект…

— Проект идеальный.

— Проект у нас есть, — произнёс Василий Данилович, покосившись на архитектора, и закончил: — Главное, чтобы охрана пьянство пресекала, потому что людей намного больше, чем планировали, и люди разные.

— Пихоцкий!

— Записал, — доложил Чикильдееву секретарь. — Поленному поставлю на вид.

Спиридон Спиридонович Поленный руководил охраной строительства, однако в производственных совещаниях участие принимал редко.

— И чтобы зарплату вовремя платили.

— За это я ручаюсь, — кивнул Анисим.

— На фундаменты, земляные работы и коммуникации я кладу месяц, — продолжил Василий Данилович. — Ну, может, ещё пару недель в октябре прихватим. Так что в зиму уйдём с минимальным отставанием от первоначального плана.

— Очень хорошо, — усмехнулся Сулейман. — Очень надеюсь.

Сколько Сулир себя помнил, он всегда любил строить. С самого детства. Сначала это были куличики в песочнице, на которые родители шумно умилялись и даже фотографировали на память; в школе пришло увлечение моделированием, но не кораблей-самолётов, а зданий и сооружений, на что Сулир-старший, уважаемый представитель ювелирной ветви санарахских Кумаров, уже посматривал косо; а когда последнее лето детства Сулир провёл в далёкой деревне, бесплатно помогая родителям друга строить дом, Сулир-старший окончательно вышел из себя. Он весьма серьёзно поговорил с сыном, упирая на бесперспективность увлечения физическим трудом в целом и безнравственность бесплатной работы в частности. В заключение беседы отец осведомился о дальнейших планах отпрыска, услышал «Архитектурный…» вместо желаемого: «Папа, я мечтаю пойти по твоим стопам…», тяжело вздохнул, но спорить не стал. И после школы счастливый Сулир Кумар отправился учиться строить. Причём учился с огоньком и азартом, каковых никогда бы не появилось, занимайся Сулир Кумар нелюбимым делом — такой уж он был человек. Точнее — шас.

Окончив институт, молодой специалист несколько лет поварился в суровом строительном котле на общих основаниях, набираясь опыта и сноровки, после чего выклянчил у отца аванс наследства под небольшой процент, основал бюро имени себя и отправился в свободное плавание. И здорово преуспел, заполучив и блестяще исполнив несколько сложных проектов в Москве, Питере и Краснодаре.

Но, даже достигнув успеха, Сулир не изменял семейной традиции, не отказывался от работы, если за неё хорошо платили, и потому никто не удивился, узнав, что маститый архитектор согласился создать современный курортный комплекс на основе старинной усадьбы графов Озёрских…

— Как вам город? — светским тоном поинтересовался Анисим, поняв, что вспышка архитекторского характера улеглась, остальные вопросы Кумарский-Небалуев решит с прорабом в рабочем порядке, и нужно перевести разговор на нейтральную тему. — Красивый, правда?

В прошлый, в первый свой приезд на объект Израилович жил в усадьбе, измеряя, обмеряя, проверяя, прикидывая и изводя окружающих бесконечными жалобами на отвратительные условия существования и комаров. На этот раз он выбрал город, объяснив, что никогда не живёт на стройплощадке, и… Анисим ожидал услышать поток перемешанных претензиями жалоб, но Сулейман, к огромному удивлению окружающих, ответил необычно мирно: