Сара Шепард: Милые обманщицы. Идеальные

– Мы уже договорились об интервью и фотосессии, – тараторила миссис Хастингс, роясь в гигантской желто-оранжевой сумке от «Тодс» в поисках ключей от машины. – В среду перед школой. Они предоставят стилиста. Я уверена, Ури сделает из тебя звезду.

Спенсер боялась встретиться взглядом с мамой, поэтому уставилась на кипу журналов «Нью-Йоркер» и «Экономист», разложенных на столике, и большую книгу сказок, венчавшую пирамиду из «Лего». Она не могла сказать маме об украденных работах – только не сейчас. Да и в любом случае, она не рассчитывала на победу в «Золотой орхидее». В числе номинантов сотни старшеклассников из лучших школ страны. Наверняка ее отсеют в первом же туре.

– Звучит здорово, – пролепетала Спенсер.

Горделивой походкой мама прошествовала к выходу. Спенсер задержалась еще на мгновение, разглядывая волка на обложке книги сказок. У нее была такая же в детстве. Волк в неглиже и чепчике хитро косился на белокурую наивную Красную Шапочку. Обычно после этой картинки Спенсер снились кошмары.

Мелисса прокашлялась. Когда Спенсер подняла голову, сестра в упор смотрела на нее.

– Поздравляю, Спенс, – ровным голосом произнесла Мелисса. – «Золотая орхидея». Это круто.

– Спасибо, – выдавила из себя Спенсер. На лице Мелиссы она увидела до боли знакомое выражение. И тут до нее дошло: Мелисса выглядела именно как страшный серый волк.

В понедельник утром Ария Монтгомери сидела в кабинете английского. Воздух за открытым окном наливался запахом дождя. Затрещала система громкой связи, и все, кто был в классе, устремили взгляды под потолок, где висел маленький динамик.

– Здравствуйте, дорогие студенты! Говорит Спенсер Хастингс, вице-президент вашего класса! – Голос Спенсер звучал ясно и громко. Даже задорно и уверенно, как у профессионального диктора. – Хочу всем напомнить, что завтра состоятся соревнования по плаванию между командами «Молот-рыба» роузвудской школы и «Угри» академии Друри. Это важнейшая встреча сезона, так давайте покажем наш боевой дух и придем поболеть за родную команду! – Последовала пауза. – Да!

Кто-то хихикнул. Ария почувствовала неприятный холодок внутри. Что бы ни произошло – убийство Элисон, самоубийство Тоби, «Э» – Спенсер оставалась президентом или вице-президентом каждого местного клуба. Но Ария находила энтузиазм Спенсер… фальшивым. Она знала другую сторону Спенсер, о которой никто и не догадывался. Много лет Спенсер хранила тайну о том, что Эли угрожала Тоби Кавано, заставляя его молчать о том, что он сделал с Дженной, и Ария не могла ей простить, что она так долго скрывала от подруг опасную правду.

– А теперь внимание, класс, – привлек к себе внимание Эзра Фитц, преподаватель английского языка и литературы. Угловатым почерком он продолжил выписывать на доске название «Алая буква» [11], после чего четыре раза его подчеркнул. – В шедевре Натаниеля Готорна героиня, Эстер Прин, изменяет своему мужу, и горожане заставляют ее носить вышитую алыми нитками на одежде позорную букву «А» [12]как напоминание о содеянном. – Мистер Фитц отвернулся от доски и поправил на носу квадратные очки. – Кто-нибудь может вспомнить другие истории на ту же тему грехопадения? О людях, которые впали в немилость или стали изгоями из-за своих ошибок?

Ноэль Кан поднял руку, и часы «Ролекс» на металлическом браслете скользнули вниз по запястью.

– Как насчет эпизода из «Реального мира» [13], когда жильцы голосуют за изгнание девушки-психопатки?

Класс засмеялся, а мистер Фитц выглядел озадаченным.

– Ребята, это все-таки урок литературы. – Мистер Фитц повернулся к ряду, где сидела Ария. – Ария? Что скажешь? Есть какие-то соображения?

Ария задумалась. Ее собственная жизнь послужила бы хорошим примером. Еще недавно ее семья счастливо жила в Исландии, о смерти Элисон официально не было объявлено, и никакого «Э» не существовало. Но шесть недель назад развернулась цепь ужасных событий – Ария вернулась в идеальный Роузвуд, тело Эли обнаружили под бетонной плитой на заднем дворе дома, в котором она жила, и «Э» выболтал самый большой секрет семьи Монтгомери: отец Арии, Байрон, изменял ее матери, Элле, с одной из своих студенток, Мередит. Элла тяжело восприняла эту новость и сразу же выставила Байрона из дома. Узнав о том, что Ария целых три года скрывала от нее правду о похождениях Байрона, Элла страдала еще больше. Отношения матери и дочери утратили прежнюю теплоту и доверительность.