Марина и Сергей Дяченко - Казнь

Он замолчал. На лице его, как ни странно, обозначилось облегчение – как будто он наконец-то переступил через колебания и излил душу. Высказал все начистоту.

Кофе закончился. Ирена с сожалением заглянула в пустую чашечку. Попросить, что ли, еще?

– Почему для этой… миссии вам нужна только я и никто другой? Вы думаете, я способна повлиять на Анджея? Вы ошибаетесь – на него и в лучшие времена никто не мог повлиять…

Петер раздраженно пощелкал кнопочкой – в комнате стало тихо, экран монитора погас, унося с собой тайну кровяного давления Анджея Кромара и температуры его тела, и еще множества показателей, в которых Ирена, не будучи врачом, ничего не понимала…

– Отправьте лучше роту десантников, – порекомендовала Ирена серьезно.

Петер засопел. Встал, прошелся по узкому коридорчику между приборами, характерным жестом потирая ладони:

– Видите ли… Во-первых, мы исходим из того, что господин Анджей, мягко говоря, не в себе от пережитого потрясения… И женская мягкость здесь куда уместнее грубой силы. Во-вторых… вернее, это во-первых и в-единственных… Внутрь модели ведет один лишь канал. По иронии ли судьбы… или по странному умыслу господина Анджея… или еще по какой причине – но это ВАШ канал, Ирена. Никого, кроме вас, модель не впустит.

– Можно еще кофе?

– Пожалуйста…

Завертелось кофейное зерно, обращаясь в пыль. Зашипела, давясь собственным паром, кофеварка.

Славный же спичечный городок соорудил ее старый друг…

Он всегда добивался своего. Всегда; ни один его экстравагантный поступок не поддавался предсказанию. На месте господина Петера она бы никогда не связывалась с…

Хорошо давать другим советы. А она сама?! Возможно, тысячи женщин время от времени повторяют друг другу: на месте этой дуры Хмель я никогда бы не…

– Где находится модель?

– Что? – господин Петер почему-то вздрогнул.

– Где находится эта его модель?

– Видите ли…

Тонкая шоколадная струйка лилась в фарфоровые недра чашечки.

– Видите ли… никто не в состоянии ответить на ваш вопрос. Мы контролируем ВХОД в модель, тот самый канал…

Ирена молчала.

– Госпожа Хмель. Не знаю, как вы это себе представляете… Дело в том, что в ходе эксперимента Анджею Кромару удалось смоделировать самодостаточную, саморазвивающуюся… реальность. Только помните – вы давали подписку о неразглашении!!

Автомат выплюнул последнюю каплю свежего кофе.

Ирена молчала.

Она была тогда на третьем курсе. Единственная среди всех девчонок – замужем.

…О самоубийстве одноклассницы Владки она узнала в полдень. И надо же, только вчера пришло последнее Владкино письмо – совершенно спокойное, веселое, безмятежное…

Самолет вылетал в девятнадцать ноль-ноль, раз в два дня, но именно тот день как раз был днем рейса; Ирена кинулась в кассу – билетов на сегодня не было. Никаких; не помогла телеграмма, которую она совала в окошечко – билетеры сочувственно вздыхали и разводили руками. Все места заняты. Абсолютно все. Брони не будет, берите билет на послезавтра…

Тогда она позвонила Анджею на работу. Она поступала так только тогда, когда иного выхода не было.

«Перезвони через полчаса»…

Она перезвонила.

«Есть. Я подвезу тебе билет прямо к рейсу. Жди в аэропорту в шесть»…

Преклонение перед ним на какое-то время побороло даже шок от трагического известия. Она кинулась домой, бросила в сумку необходимые вещи и поспешила в аэропорт.

В шесть часов посадка была в самом разгаре.

Ирена стояла с сумкой в одной руке и телеграммой в другой, растеряно оглядывалась, выискивая среди толпы знакомое невозмутимое лицо…

В полседьмого объявили, что посадка закончена.

В семь самолет улетел.

Она постояла еще какое-то время, будто надеясь, что самолет, спохватившись, вернется. Потом побрела на остановку автобуса…

Анджей был дома. Сидел за компьютером и даже не заметил Ирениного возвращения. В окошке монитора плавала сложная трехмерная конструкция – Анджей в экстазе вертел ее то так, то эдак; в прихожей, под зеркалом, сиротливо лежал авиабилет на сегодняшний рейс…

Некоторое время спустя Ирена узнала, что Владка покончила с собой из-за постоянных размолвок с мужем.

«…Ничего особенного. Просто очередная моделька».

Она вытащила черепаху из-под дивана и водрузила на подушку под лампой. Черепаха не обрадовалась и не огорчилась – закованная в латы рыцарская морда оставалась бессмысленной и бесстрастной.