Марина и Сергей Дяченко - Казнь

– Вы, конечно, знаете, что мы с мужем развелись пять лет назад? – небрежно спросила Ирена.

Петер кивнул:

– Разумеется… Позвольте принести извинения за невольное напоминание о вещах нежелательных и неприятных. Но… Комитет вынужден просить вас о помощи. В том числе… и о помощи вашему… бывшему мужу.

Ирена молчала.

Бревенчатый домик о десяти углах был в этот час почти пустым. Столы помещались по кругу, против входа – стойка, а в центре, под широким отверстием в потолке – жаровня. Едва ощутимо пахло дымом, и блюдо, заказанное господином Петером на троих, только начало путь преображения – от кровавых мясных обрубков к румяным аппетитным кусочкам…

– У нас мало времени, – господин Петер смотрел проникновенно. – Дело вот в чем. Представьте себе, что наш сотрудник, выполняющий свою миссию, в процессе некоторых социологических исследований… пережил тяжелый шок и фактически оказался… невменяем.

Ирена молчала. Аккуратный сизый дымок, поднимавшийся над жаровней, тонкими волокнами вытягивался в дыру на потолке.

Даже в лучшие времена Анджей ничего не рассказывал ей о своей работе… И уж конечно, он всегда был малость невменяемым. Если, конечно, возможно такое сочетание слов.

– Наверное, вы будете удивлены, – женщина вздохнула. – Мужчины удивляют нас не реже, чем мы их… Но данные специального теста показали, что вывести этого человека из ступора может… сильный раздражитель. В том числе – появление бывшей жены.

Ирена по-прежнему молчала. Эти двое уже загрузили ее выше ватерлинии – самое время лечь на диван, натянуть до подбородка плед и поразмыслить над их словами…

Интересно, что за «специальные тесты»?

«Я подумаю», хотела она сказать – но в последний момент удержалась.

– Да, – господин Петер подался вперед, и глаза его оказались прямо напротив Ирениных глаз. – Случилось так, что от… душевного здоровья этого человека сейчас зависит судьба многих других людей… Можно сказать, вопрос жизни и смерти. И Комитет обращается к вам… как к сознательной гражданке. Как к женщине, педагогу, гуманисту…

Мясо на вертеле понемногу приобретало съедобный вид. Вероятно, и госпожу Хмель сейчас обрабатывают, доводя до готовности…

К чему вся эта патетика?

– Он в больнице? – спросила Ирена, и голос ее был менее равнодушен, чем ей хотелось бы.

Кажется, Петер и женщина едва удержались, чтобы не переглянуться.

– К сожалению, нет… Несчастье случилось, когда господин Анджей Кромар находился с научной миссией в… командировке.

– О какой науке вы говорите? – удивилась Ирена. – Я всегда считала, что Комитет…

– О прикладной социологии, – негромко сообщил Петер. Глаза его сделались отрешенными, как будто он смотрел на Ирену из далекого далека. – Об экспериментальной социологии… Видите ли. В любой момент времени у человечества был, так сказать, потаенный запретный уголок. Исследования, которые считались неприличными, неэтичными, негуманными… И тем не менее неслыханно перспективными. Естественно, только под надзором Комитета…

Кусочки мяса медленно вращались вокруг своей оси, подставляя огню то один, то другой бок.

– Что случилось с Анд… с господином Кромаром?

Женщина вздохнула.

– Он проводил эксперимент, – Петер по-прежнему смотрел Ирене в глаза, и взгляд его был теперь схож со взглядом умудренной опытом лани.

– Неудачный?

– Наоборот. НЕВИДАННО удачный. Талант господина Кромара… еще будет оценен государством и обществом… Впрочем, об этом потом. Дело в том… что когда работаешь на грани дозволенного… дозволенного не обществом – дозволенного природой… Тогда и успех может обернуться трагедией. Вот как в нашем случае…

Ирена тоскливо подумала о своем пледе. О диване, о чашечке чая, о горячем панцире флегматичной черепахи.

– Вы, вероятно, уже устали, – женщина улыбнулась через силу, – от наших недомолвок…

– Что от меня требуется? – спросила Ирена, с досадой понимая, что этим-то вопросом и следовало начинать разговор.

– Мы попросили бы вас, – голос Петера сделался совсем уж проникновенным, – навестить господина Кромара там, где он сейчас находится… и вывести его из шокового состояния. Этим вы спасете… его жизнь. И, возможно, жизнь еще многих людей… Профессиональная этика не позволяет мне сказать большего.

Ирена молчала.

Если бы речь шла о том, чтобы съездить в соседний городишко и разыскать там Анджея – вряд ли уместен был весь этот странный разговор…