Александр Толкач - Чувство Стаи

Что интересно, пахнет этот мой новый дом так же, как и старый – этими смешными предметами из большого числа тонких листов. Только запах резче. Как будто свежее они тут были, что ли? Не знаю…

А вот мой любимый предмет, который греет во сне, у меня отняли совсем. Иногда я его видел издали – эти человеки, что иногда заходят к нам, его рассматривали. Тормошили. Потом клали во что-то, что жужжит и зеленым светом светит. Испортят ведь такую кровать… Нет, другое мягкое мне в дом тоже положили, но разве оно заменит то тепло? Хорошо бы все-таки назад вернуться…" Но некому было услышать этот рассказ. Дом, стая – все осталось далеко позади. Где-то внутри Грызя знал – назад, в покинутое прошлое, дороги уже не будет. Придется начинать строить новую жизнь, создавать себе новый Дом… И человеки, похоже, будут немаловажной частью его ближайшего будущего.

* * *

Грызя лежал в своем новом домике с прозрачной стеной. Несмотря на непривычность, плюсы у него, конечно, тоже были. Как сейчас, например, когда прикрепленность к стене давала возможность обозревать все происходящее в комнате не поднимаясь с подстилки. Да с таким питанием двигаться Грызе уже не слишком-то и хотелось. Животик уже начал формироваться совсем не такой, какой положено иметь растущему молодому самцу.

Тем временем в комнате, где и висела книжная полка, переквалифицированная в новый дом Грызи, снова собралась та самая компания, которая и была виновата в его переезде. Блестя глазами за частично задвинутым пыльным стеклом, Грызя с интересом следил, как огромные двуногие сгрудились вокруг его бывшей любимой кровати.

– Ну что сказали? – спросил Макс у Рыжего, в очередной раз разглядывая старинный переплет, который тот достал из своего студенческого рюкзачка.

– Понимаешь, Макс, тут кое-что не связывается. Книга написана на латыни, но полной жаргонизмов и странных оборотов. Фактически это – какой-то шифр. Типа тайного тематического языка для посвященных. Удивительно то, что по всем признакам книга очень старая. По идее, – юноша пожал плечами, – должна была бы там сгнить давно, как и остальные книги и свитки в сундуках, ты же видел. Но не сгнила… Причем совсем. Загадка, честное слово. Я сам не сразу сообразил, что тут не так, а потом как долбануло: почему она сохранилась?..

– Так, может, ее пропитали чем? – предположил практичный Андрей, открывая предложенную Максом бутылку "Балтики" о крышку старого стола, давно исцарапанного такими вот привычками. Его серьезные карие глаза задумчиво буравили непонятную находку.

– А фиг его знает, честно говоря. Профессор, к которому я обращался, сказал, что он о подобных вариантах использования латыни слышал. Когда переводили работы какого-то немецкого алхимика. Или колдуна. Или чернокнижника – я не помню. Типа был у некоторых школ европейской алхимии свой язык для посвященных. Между прочим, если наш автор – алхимик, то мог и пропитать, конечно, чем-то для сохранности… – Рыжий задумчиво потер нос, просительно протягивая свою бутылку капитану. У него все никак не получалось привыкнуть к народным способам открывания пива.

– Ну а говорится-то там о чем? Хотя бы в принципе? – встрял Макс, глядя, как Андрей повторяет процедуру, оставляя новую зарубку на его рабочем столе.

– Да не все так просто. Думаешь, легко перевести что-то со старой латыни? А еще и фактически шифрованной? Я тебе что – проект "Эшелон"?! Первые страницы, кажется, – что-то вроде дневника. Есть участки, написанные относительно нормальным языком, там что-то о том, как то ли хочется, то ли можется стать богатым, популярным и великим. Немного о каком-то правителе. А вот дальше даже профессор только руками разводит. Впрочем, даже без особого знания языков сразу бросается в глаза, что там куча формул, схемы какие-то, похоже, есть описания последовательности движений.

– Да уж, – поддержал Рыжего Алексей, – такое и на русском не всегда поймешь, а уж на неизвестном языке…

– И все-таки? – не сдавался Макс, – Что твой профессор говорит?

– А чего, «все-таки»… Он в итоге сказал мне, что ему не до этих глупостей. Он вообще, мне кажется, начал подозревать, что я ему эту книгу как прикол подсовываю. Уж больно хорошо сохранилась – подделкой пахнет. Послал он меня в конце-концов мягко, но настойчиво…

– Как так послал? – возмутился Макс, – Она же старинная! Ее же в музей продать можно!

– Угу. Ты поди, продай. Говорят же – слишком хорошо сохранилась. Экспертизы делать надо, то се… Все равно могут не поверить в итоге. Да и в какой музей, если не понятно, что это вообще такое? Ни какому периоду принадлежит, ни что содержит.