Татьяна Беспалова - Жестокие забавы

Всё общество чинно разместилось в вызолоченном кабинете Олеся Огурцевича и занялось исполнением своих прямых обязанностей, а именно тщательной проверкой документов. Валюшка разместилась в углу за клавиатурой компьютера и принялась ритмично выстукивать по клавишам бледными пальчиками. Технические эксперты тихо примостились на диванчике, обитом светлой кожей, и пока помалкивали. Наина же Генриховна в сопровождении самого бизнесмена отправилась на экскурсию по помещениям «Научно-технического продукта».

Особую гордость Огурцевича составляла лаборатория мегалографии, оснащенная самыми современными мегалографами и прочим вспомогательным оборудованием. Все это научно – техническое добро было установлено со знанием дела, в светлой комнате. Тут же помещались стеллажи с пухлыми папками, в которых хранились и сами мегалограммы, и отчеты об успешных результатах их применения в различных отраслях науки и техники. Мониторы голубовато светились, принтер распечатывал какую-то бесконечную диаграмму, устройства для подачи проб в приборы жили своей самостоятельной жизнью, с заданной периодичностью подавая в нутро мегалографов разноцветные растворы чего-то таинственного. При этом помещение лаборатории мегалографии царило безлюдье.

– А где же работники? Где персонал? – строго спросила Наина Генриховна.

– Специалисты, наверное, ушли обедать, – смущенно ответил Огурцевич.

– Странно! – Наина Генриховна поджала губы. – Разве они не были предупреждены о нашем приходе?

– Конечно, я их предупредил! Но отсутствие людей – это штатная, вполне обычная ситуация! Оборудование может работать круглосуточно, и даже в отсутствие персонала, – гордо заявил Огурцевич. – Утром приходит инженер, заносит программу испытаний в компьютер. Дальнейшее происходит автоматически.

– А кто будет нести ответственность? – зеленоватые глаза Наины Генриховны агрессивно округлились.

– Вся информация сохраняется в памяти прибора и по окончании эксперимента… – начал Огурцевич.

– Это комиссию не интересует, – прервала бизнесмена начальственная дама. – Давайте продолжать работу.

С этими словами Наина Генриховна покинула помещение лаборатории мегалографии.

По выражению лица начальственной дамы сразу можно было понять, что и сами помещения, и обстановка, царящая в них, не удовлетворили её взыскательного взгляда. В следующем же помещении высокая комиссия обнаружила часть сотрудников «Научно-технического продукта», предававшихся чревоугодию самым бессовестным образом. Молоденькие и хорошенькие до неприличия дамочки уже пригубили по рюмочке коньку (початая бутылка стояла тут же, на столе) и теперь с явным удовольствием допивали источающий сногсшибательный аромат кофе. Тут же неопределенного возраста мужчина в запотевших очках обеими руками пытался пропихнуть в рот целиком огромных размеров бутерброд. Тут же некий рыжий индивид углубился в чтение романа. Книжку в яркой глянцевой обложке он держал на коленях. Огурцевич побагровел. Наина Генриховна широко расправила прямые плечи.

– Ну вот, и здесь нарушается порядок проведения работ, – металл в голосе Наины Генриховны звенел набатным колоколом. – При входе в помещение нет надписи о том, что оно предназначено для приёма пищи. Кроме того, персонал учреждения в рабочее время распивает алкогольные напитки и читает постороннюю литературу.

При этих словах упитанный молодец в очках и брюках цвета приглушенный электрик поперхнулся уже полностью просунутым в рот бутербродом и громогласно закашлялся. При этом измятый и изрядно обслюнявленный бутерброд выпал у него изо рта и плюхнулся на пол, под ноги Наины Генриховны.

– Ай, яй, яй! – заверещал бутерброд нечеловеческим голосом. – Спаси меня добрая старушка! Этот пьяный обормот хочет мною закусить!

– Фантастика! – ахнул рыжеволосый молодец и выронил роман из рук.

Бутерброд выпустил тоненькие ножки, подобные ножкам сороконожки и, быстро перебирая ими, засеменил к стене комнаты. Пьяненькие дамочки, обступив господина Огурцевича, что-то мило щебетали о преимуществах новой кофе-машины. Багровый Огурцевич беззвучно шлепал губами.

Наина, скорым шагом покинув помещение, отправилась к месту заседания прочих членов высокой комиссии. За спиной она слышала стук подошв и тяжелое дыхание главы «Научно-технического продута». В груди начальственной дамы бурными потоками клокотал праведный гнев.