Робин Вассерман - Академия Сумеречных охотников. Хроники

– Что ты тут делаешь, Клэри?

– Провесила портал, – ответила она.

Саймон выжидательно кивнул. Он рад был ее видеть – если забыть о боли, ворочающейся в сердце. Впрочем, в этом тоже нет ничего особенного. Саймон невольно задавался вопросом, пройдет ли эта боль хоть когда-нибудь и сможет ли он наслаждаться дружбой с Клэри. В том, что дружба эта никуда не делась, он был уверен. Она как трава под снегом, только и ждущая, чтобы наступила весна.

– Слышала, что сегодня произошло. С вампиршей. И с Изабель.

Саймон опустился на кровать Джорджа, стараясь не смотреть девушке в глаза.

– Я в порядке, понятно? Никто меня не кусал. Не царапал. Приятно, конечно, что ты обо мне заботишься, но нельзя же вот так запросто нестись сюда по малейшей причине и…

Клэри фыркнула.

– Да уж, эго твое точно не пострадало, Саймон. Я здесь не потому, что беспокоюсь о тебе.

Он удивленно охнул.

– Тогда поче…

– Я беспокоюсь об Изабель.

– Уверен, что она уже большая девочка и сможет сама о себе позаботиться.

– Ты ее не знаешь, Саймон. В смысле, теперь не знаешь. А если она пронюхает, что я была здесь, она меня точно прикончит. Но… слушай, ты не мог бы хотя бы попытаться быть с ней повежливее? Ну пожалуйста?

Саймон пришел в ужас. Он знал, что разочаровал Изабель, что сам факт его существования ее постоянно расстраивает. Ведь она хочет видеть на его месте другого Саймона. Но он и подумать не мог, что ему вот такому, негероическому, невампирскому, несексуальному воплощению Саймона Льюиса, под силу огорчить Изабель Лайтвуд.

– Прости, – выдавил он. – Скажи ей, что я прошу прощения!

– Ты издеваешься? Не слышал разве, что я сказала? Изабель меня прибьет, если узнает, что я об этом с тобой разговаривала. Я ей ничего не скажу. Зато говорю тебе . Будь с ней поаккуратнее. Она куда слабее, чем кажется.

– А по-моему, она самая сильная девушка из всех, которых я когда-либо встречал, – заметил он.

– Так и есть, – подтвердила Клэри, спрыгивая на пол. – Короче, я… в смысле, я знаю, что ты не очень-то рад, что я вот так сюда завалилась, и…

– Нет, вовсе нет…

– Нет уж, я это точно знаю, просто…

– Прости…

– Прости…

Они дружно расхохотались. И Саймон почувствовал, как что-то расслабилось в груди, – какой-то мускул, о существовании которого он даже не подозревал.

– Кажется, у нас еще никогда не случалось вот такой… неловкости, да?

– Никогда, – печально улыбнулась Клэри. – Всякое бывало, конечно, но не это.

Все еще смеясь, он пытался представить, каково это – чувствовать себя с девушкой вот так непринужденно. Особенно с такой девушкой, как Клэри, – симпатичной, храброй и светлой.

– Как бы там ни было, уверен, что мне все нравилось.

– Надеюсь, что так, Саймон.

– Клэри… – Ужасно не хотелось ее отпускать, но он никак не мог придумать, что бы еще сказать, чтобы она осталась еще на пару минут. – Ты знаешь историю о Тобиасе Эрондейле?

– Ее все знают, – отозвалась она. – Видимо, из-за Джейса…

Саймон моргнул, припоминая: Джейс – Эрондейл. Последний из Эрондейлов. Или, по крайней мере, он так думает.

Но что, если на самом деле у него есть родственники, о которых все позабыли? Захотел бы Джейс об этом знать? Имеет ли Саймон право рассказать ему или Клэри то, что услышал от Катарины?

Он представил себе потерянного ребенка Эрондейлов – юношу с золотыми, как у Джейса, глазами. Представил, как живется его потомкам, ничего не знающим ни о Сумеречных охотниках, ни о позорном наследии своего предка. Может, они и обрадуются, узнав, кто они такие на самом деле. А может, наоборот. Если Клэри с Джейсом постучатся к ним в дом и примутся рассказывать об ангелах, демонах и фамильном безумстве этой семейки, вечно играющей в прятки со смертью, быть может, эти люди просто-напросто заткнут уши и не пожелают ничего слышать.

Порой Саймон задавался вопросом: а что бы случилось, если бы Магнус его не нашел? Не предложил бы вновь вернуться в Сумеречный мир? Конечно, он бы тогда жил в мире лжи… но то была бы счастливая ложь. Можно было бы поступить в колледж, по-прежнему играть в группе, флиртовать с девчонками, от взгляда на которых его не бросает в дрожь, видеть лишь поверхность вещей, даже не догадываясь о темноте, что лежит за ними. В той, другой жизни ему не пришлось бы даже спрашивать себя, стоит ли поведать Клэри историю Эрондейлов, – они наверняка делились бы друг с другом абсолютно всем.

Саймон тоскливо напомнил сам себе, что здесь и сейчас их даже друзьями можно назвать лишь с большой натяжкой. Она – незнакомка, которая почему-то его любит; но это не мешает ей оставаться для него совершенно неизвестным человеком.