Владислав Картавцев - Факультет. Курс четвертый

– Ну, да! – Кирилл со вздохом полез за бумажником. – Как только после пивасика просохнете, так сразу. Но предупреждаю – верю только один раз. Береги честь смолоду, да Селиван?..

Об экономическом кризисе, бушующем в стране, Кирилл как-то не задумывался (да и что задумываться, если у него все хорошо?). Но он не мог не замечать приметы – они были повсюду. В том числе и в Университете.

Люди стали мрачными. На самом деле мрачными – и это сказывалось не только на их настроении, но и на их одежде, привычках и желаниях. В метро зачастую во всем вагоне невозможно было увидеть яркое пятно (футболку, куртку, сумку) – преобладали тусклые цвета и невыразительные фасоны. Кирилл – хоть и не считал себя специалистом в casual – видел: уровень шмоток резко снизился и стал больше напоминать рыночный, откуда-нибудь с севера Китая. И это в столице, которая всегда жила намного лучше других городов.

Новости, транслируемые по телевизору и размноженные в Интернете, были как сводки с фронтов. В новостях было на 99 % плохо, на 1 % нейтрально, а положительных новостей, кажется, не было вообще. И Кирилл часто спрашивал себя: зачем муссировать негатив и без того в сильно раздраженной стране?

Негатив проник даже за стены Факультета – хотя, казалось бы, там был мир, никак не связанный с обычной жизнью. Но по факту – зарплаты-то и стипендии платились именно из «обычного мира», и если бюджет не справлялся с нагрузкой, собираемость налогов стремительно падала, денег становилось недостаточно, это волей-неволей сказывалось на существовании профессоров-«магов» и студентов-«магов»…

Через пару недель после начала занятий Кирилл, Наталья и Сирена сидели вечером в «кофейне» и вяло обсуждали учебную программу. Начиная с первого сентября, преподаватели погнали студентов в галоп – нагружали так, что невозможно было голову поднять. Всё как всегда – и никакой расслабухи.

– Кстати, у меня новость! – Наталья отставила в сторону пустую кружку и понизила голос. – Сор ока на хвосте принесла. А новость такая – наша Варя и Вадим перенесли дату свадьбы.

– Решили быстрее? – хмыкнул Кирилл, настраиваясь на свои чувства. Новость почти не вызвала в нем отклика – пересмотр делал свое дело, постепенно эмоции смазывались, и вскоре (Кирилл не сомневался) ему будет вообще всё равно, с кем Варя и как. И с Варей Вадим – или тоже как.

– Наоборот, решили пока подождать.

– Интересно, – Кирилл вмиг подобрался. – И с чем это связано? Любовь прошла, завяли помидоры?

– Насчет любви не знаю, зато есть информация, что у Вариной семьи – очень большие проблемы с деньгами. И с бизнесом, соответственно. Вы ведь знаете, они раньше были очень состоятельными. А сейчас – наоборот. Ходят слухи, что отец Вари даже сбежал за границу и там засел – чтобы кредиторы не сильно доставали. И у самой Вари – в связи с этим огромные проблемы.

– А Варя-то здесь причем? – Сирена оторвалась от модного глянцевого журнала, который перелистывала. – У нас, слава богу, не тридцать седьмой год, и дети за родителей не отвечают.

– Ну да, не отвечают! – возразил ей Кирилл. Он уже понял ( увидел ), что происходит. – Ты не забывай, на каком факультете Варя учится, и если папа попал в разряд неблагонадежных, начальство немедленно задастся вопросом: «А можно ли доверять дочке?». «Не убежит ли дочка вслед за папой и не выдаст все секреты родины потенциально-кинетическому врагу?»

– А… Ну тогда понятно. – Сирена выдула пузырь (из жвачки) и громко им щелкнула. – Жалко, если Варю попрут. Думаю, для нее это будет трагедией всей жизни. Вот так иметь папу-барыгу! А вот у меня в семье никогда особо денег не водилось, так что мне такой расклад не страшен. А ты что, Ната, по этому поводу думаешь?

– Трудно сказать. – У Натальи было скорбное выражение лица. – Всё зависит от решения, которое примут. Насколько я вижу , пока что факультетское руководство не настроено на радикальные меры, но ведь не всё зависит от Факультета. Придет распоряжение от сами знаете кого, и возьмут под козырек. Как миленькие возьмут. И прощай наша Варя – с волчьим билетом и с меткой неблагонадежной на долгие годы! Страсть, как неприятно.

– Может быть, нам написать всеобщую петицию? Типа, от студентов? – Сирена задумчиво накручивала длинный локон на палец. – Где охарактеризовать Варю исключительно с положительно стороны. Ведь можно же составить петицию? Наш же голос должен быть учтен?

– Наверное, – Кирилл пожал плечами. – Вот только лично мне кажется, что для принятия решения по Варе никакая петиция не нужна. Факультетское руководство и так всё прекрасно знает и разберется без нас.