Татьяна Старкова - Летающий мир

Костер догорал. Они подходили к Одери и обнимали его, и желали всего самого лучшего, чего только можно пожелать. И Маркиза обняла его и поцеловала, почувствовав слезы – его или свои? – на худой его щеке. Владеница сказала ей тихонько: «Пойдем!», и они пошли по тропке домой, оставив у угасающего костра Одери и Вескис. Они не хотели мешать прощаться детям Синегории.

12

Казалось, Маркиза только коснулась подушки щекой, а над нею уже стояла Владеница, легонько тормоша ее:

– Просыпайся, Малыш, скорее. Надо быстро собираться. Вескис сказала, возможно, будет гроза. Уэслеры неспокойны.

– Сколько время?

– Пол-шестого. Точнее, пять двадцать. Вставай, нужно все делать очень быстро.

Маркиза и представить не могла, что так быстро можно собираться. Казалось, все в доме крутилось и вертелось. Раздавалось пение: это Вескис напевала, собираясь. Бодро шумела соковыжималка. Раз, – и они уже позавтракали, вещи были собраны и аккуратно уложены. Два, – и они стояли в своих золотисто-белых одеждах в холле, пристегивая дорожные сумки. Вескис давала последние указания, и в голосе ее Маркиза уловила сдерживаемую тревогу:

– Что ж, друзья, летим в том же порядке. Если что… ведущим будет Трико (на этот раз Трико лишь сосредоточенно кивнул). Мы с Френком и Вэлли прикроем группу. Если мы оторвемся – не следуйте за нами. Ведущий – Трико. – Она сделала паузу. – Обстановка сейчас не самая благоприятная, но лететь надо. – И глядя куда-то вглубь себя, добавила: – Лучше уже, возможно, и не будет. Уэслеры ворочаются.

У Маркизы сердце тревожно забилось. «Ворочаются уэслеры» – это был термин у Летающих людей, означающий, что среди уэслеров началось брожение, движение. Это сулило мало приятного.

– Они проснулись? – с ужасом в голосе спросила Елена.

«Проснулись» – это было еще хуже. Когда уэслеры «просыпались» (а было это, к счастью, нечасто), они начинали активно поглощать Летающих людей. В такое время не то что летать – подниматься в небо было смертельно опасно.

– Нет, – покачала головой Вескис. – Нет еще. Но это может случиться в любой момент. А лететь надо срочно. Сами знаете, – Онтарио.

И Маркиза поняла, что Онтарио сейчас важнее всего, даже важнее страха перед уэслерами.

– Маркиза, – обратилась к ней Вескис, – держись Кэлвина и Влада. Кэлвин, – тот кивнул, – позаботься о ней.

Подойдя, она улыбнулась и положила руку на плечо Маркизе.

– Держись, малыш – ободряюще сказала она. – Если даже я не смогу тебя подхватить, рядом будут друзья, они помогут.

– Да ладно, Кис, – вмешался Трико, – вытащим мы и Маркизу и тебя, если что.

Все улыбнулись.

Потом Вескис сказала серьезно:

– Пожалуйста, будьте собраны. Не теряйте музыки. Даже если строй пропадет, это не беда, главное – слушайте музыку. Она вас выведет.

Она сделала руками какое-то чуть ощутимое, ласкающее движение, – и воцарилась тишина. Маркиза видела, что каждый в этот миг погрузился в сосредоточенное осмысление чего-то своего, собственного.

Вескис стояла, наклонив голову, сложив молитвенно руки, и губы ее чуть шевелились. Маркиза вспомнила крест в комнате Одери и подумала, что, верно, она читает молитву. К ее удивлению, она увидела, что многие, видимо, делают то же. Сама она молиться не умела. Ей захотелось вспомнить что-то действительно важное, что помогло бы ей в дороге. Мама… Она так давно ее не видела! Но воспоминание о маме было каким-то болезненно-виноватым, и Маркиза поспешила запрятать его обратно. Если с ней что случится, мама не переживет этого. Она и так не знает ничего про Летающих людей… Нет, не поможет ей мама. Что еще? И тогда она вспомнила Онтарио. Ясное, теплое, глубокое… У этого небесного тела явно была душа. Душа должна была прийти в этот мир, а ей нужно было помочь. И тогда вдруг мысли ее обратились – не к Онтарио даже, а к Хранителю всех душ, к той Высшей силе, которую Маркиза хотя и не знала лично, но присутствие Ее или Его смутно ощущала всем своим существом.

– Пожалуйста, помоги нам, – попросила она. – Мы просто хотим помочь Онтарио войти в наш мир. а для этого нам нужно вернуться домой и пролететь мимо этих жутких уэслеров. Пожалуйста.

И произнеся мысленно эту почти детскую молитву, Маркиза почувствовала вдруг ее

неполноту, недостаточность. Ее сердце просило других слов. И она продолжала:

– Если даже… если с нами что-то случится, пожалуйста… позаботься об Онтарио. Это было самое лучшее, что я видела… что есть в моей жизни. Не дай ему пропасть. Если не мы, найди других. Это важнее всего. Пожалуйста.