Татьяна и Дмитрий Зимины - Распыление 2. Полуостров сокровищ

– Особенно, если на этом можно заработать, – птица Гамаюн, доклевав последние икринки, взгромоздилась мне на плечо. Я невольно поморщился: весила она килограмм десять, не меньше.

– На шею не дави… – попенял я вороне, но та только переступила лапами, прорывая железными когтями рубаху.

– А что еще вы заметили, кроме веселья? – строго спросил учитель. – Клюв скотчем замотаю, – пригрозил он птице, которая уже раззявила варежку для очередной скучной лекции. Та вопросительно покосилась на меня. Я сурово кивнул.

– Стражники, – сказала Маша. – Слишком много стражников.

– Здесь их зовут дружинниками. – поправил Лумумба.

Я внимательно оглядел цепочку людей в форме. Среди пестрой толпы они были единственными, кто вел себя соответственно печальному моменту. Черные броники, каски, высокие шнурованные берцы, неподвижные, суровые лица… На груди каждого, дулом в песок, новенький АК.

– Стена вдоль берега мощнее и выше, чем с другой стороны, – сообщила Маха. – И пушки.

– Посмотрела бы я, как вы обойдетесь без пушек, когда из воды гигантские Кайдзю попрут, – проворчала Гамаюн.

– Кайдзю?

– И левиафан, и кракен, а еще этот… – она посмотрела в небо, будто там была подсказка. – Лиоплевродон. Такой водный динозавр, зубастый – просто ужас. После гибели Мурманска тут много кого расплодилось. Только успевай отстреливаться… О!Тухлая рыбка! – спрыгнув на песок, ворона хищным подскоком ринулась на какую-то дрянь и, разогнав мух, принялась с энтузиазмом клевать.

– А там кто?

Взобравшись на камушек и приставив руку козырьком к глазам, моя новая напарница рассматривала группу на помосте под красивым тентом, на полотнище которого светились громадные золотые буквы МОZК.

– Вероятно, бояре, – не глядя ответил Лумумба. – Члены правления золотодобывающего концерна.

– Покупайте футболки с портретом Князя Игоря! – вдруг заревело над головой. – Купите, и лик Великого Вождя не покинет вас никогда!

В воздухе развернулось гигантское полотнище. С него, как непокоренный Че Гевара на революционеров, взирал, вестимо, сам покойный. Машка мстительно прищурилась на воздушный шар:

– Интересно, а нельзя его как-то сбить? – а потом вздохнула. – Разве что из РПГ… Да где ж его взять-то?

Ветер принес густой, низко вибрирующий гудок: в порт, расположенный дальше по берегу, входил сухогруз. Даже отсюда было видно, что в доках работа не прекращается ни на миг. Кивали длинными шеями краны, по воздуху летали многотонные контейнеры, то и дело слышался лязг опускаемых цепей и скрип лебедок. По разгрузочным пирсам сновали грузчики. Автомобильные шины, мешки, ящики, пакеты… Обед, как говорится, обедом, а война – по расписанию.

Со стены грохнула пушка. Звук покатился над заливом, оставляя за собой гулкое эхо.

– Плот отбывает, – сказал я. – Эх, жалко, тело осмотреть не удалось.

– Нас бы всё равно не подпустили, – Лумумба поднялся и приставил ладони трубочкой к глазу, на манер подзорной трубы. – Черт, ничего не видно… Может, это вообще не князь. Выставили на всеобщее обозрение куклу…

Мы поднялись и пошли к берегу. Свинцово-серые тяжелые волны накатывали на серый прибрежный песок, в их серой масляной глубине отражалось тоскливое серое небо… М-да, поэтом лучше мне не быть.

Тот берег еле виднелся – просто темная полоска скал. Но над ними парило что-то громадное. Я попытался всмотреться, но глаза заслезились.

– А вы были знакомы с князем? – лично меня бы не удивило знакомство Лумумбы даже с чертом. Хотя с чертом, по правде говоря, он действительно знаком.

– Виделись пару раз, в Москве. Мы с Ольгой входили в комиссию по выработке монетарной политики. Игорь лично приезжал на переговоры.

– Так вы знали, что ваша бывшая вновь выскочила замуж? – Маша, хлюпнув, вытерла нос рукавом. Лумумба закатил глаза, и достав из кармана платок, протянул ей.

– Что за манеры, мадемуазель. Вы же девушка…

– Монстрам обычно по барабану мои манеры. Так что с вашей бывшей?

– Зато мне – нет. А с бывшей… То есть, с Ольгой, – разумеется, знал. Мы же были коллегами. Пока она в Великие Княгини не подалась.

– Ясно. Обиду, значит, всё-таки держите.

– И ничего я не… – Лумумба замолчал, наконец-то сообразив, что Маха его троллит.

– Вы тут стоите, а гроб, то есть, плот, уплывает, – засуетилась птица Гамаюн. – Как блины жрать – так вы первые, а как убийство расследовать…

– Ты же сама верещала, что жрать хочешь! – не выдержал я. Да если б не ты, мы бы уже давно…