Екатерина Генералова - Элуран

– Приходи в четырнадцать, я всё объясню и покажу. Кстати, мы же можем оставаться кем-то вроде близких друзей, ведь так?

Девушка отлипла от плеча Вито и хитро улыбнулась, щурясь. Лицо вновь приобрело былую бледность.

– Если ты имеешь в виду под «близкими дружескими отношениями» всё то же самое, что было до этого, то как пожелаешь, я лично очень даже не против. Но всё-таки советую поменьше ко мне заглядывать.

Вито взглянул на часы. В этой беготне он потерял слишком много времени – часы показывали семь вечера, пора идти домой, подменять Нино или Ала и поздним вечером решать вопрос с отъездом.

– Мириам, извини, но мне уже нужно идти, – Вито не стал выпутываться из объятий или спихивать женские руки, он бы с удовольствием посидел так ещё немного, но увы, время было не на его стороне. – Если что, то мы обязательно увидимся завтра и после того, как я вернусь в город.

Мириам неохотно отпустила Вито и внимательно следила за тем, как тот накидывает на себя пиджак и убирает в карман письмо. Проводив Валенти до двери, она придержала его за рукав, останавливая.

– Если что, то ты ничего от меня такого не слышал и ничего не знаешь, а такая разбитость из-за расставания, понял?

Молодой человек отмахнулся и освободил руку из хватки Мириам.

– Я сам найду что сказать, если вообще будет такая надобность. До завтра.

Вито покинул квартиру, тихо прикрыв за собой дверь, и быстро спустился по лестнице. Он старался ни о чём не думать, но мысли сами собой толпились в голове и взбирались друг на друга, им становилось тесно, а Вито было всё тяжелее отвлечься от этого.

Выйдя на улицу и вдохнув грязный, пропахший гарью воздух, Валенти чуть отвлёкся от гнетущей наполненности мыслями, притом печальными и неприятно тяжёлыми. Он бесцельно осматривал улицы и серые однотипные дома, запихнув руки в карманы брюк и чуть ссутулившись. Иногда мимо проходили рабочие, расходились по домам после своих смен, уставшие, нахмуренные, в их глазах можно было проследить всё что угодно: от тихой злости до самой крайней степени бессилия, когда было всё равно что делать и куда идти – дни в таком состоянии просто пролетали незаметно и довольно бесполезно. Но Вито всё равно не мог сосредоточить на этом внимание полностью, хотя это и помогло ему отвлечься.

На торговой площади народа так и не убавилось. Вито что-то пробормотал себе под нос, окинув необъятную толпу взглядом, пожал плечами и стал проскальзывать между людьми, стараясь прижаться как можно плотнее к стенам домов, так хотя бы была меньше вероятность того, что толпа засосёт в самую свою пучину и выплюнет где-то на другом конце площади, противоположном от нужного. Дальше следовал знакомый и любимый восточный жилой район, достаточно тихий и расслабляющий после шума площади. Жители этого района были куда более веселы и менее замучены, чем те, кто жил в заводском районе, хотя, сравнивать два этих места было глупо и бесполезно. Жизнь в двух местах в приделах одного города так отличалась, что Вито было странно это понимать и осознавать.

– Я вернулся, – громкое приветствие, каким оно обычно бывало, стало непривычно тихим даже для Нино, сидевшего за столом с кассой и уткнувшегося в записную книжку носом.

– Ты чего такой, словно целый день в поле пахал? – протянул Нино, тут же оторвавшись от книжки и отложив её в сторону. – С Мириам всё плохо?

Мелькнула мысль, что даже неплохо, что брат ничего не заметил и подумал сразу на Мириам. Вито кивнул и подошёл к столу, подтянул к себе книжку с расчётами и заглянул в неё. Сегодняшняя выручка не радовала, всего полтора корна, но где-то внутри ещё теплилась надежда, что они всё-таки смогут как-то подзаработать, даже будучи в поездке.

– Не густо, совсем не густо, – пробормотал Вито и, положив книжку обратно, взглянул на младшего брата. – Иди отдохни, ты сегодня целый день работал, а я до закрытия буду, может ещё кто заглянет. И скажи Алу, чтобы он начал готовить ужин.

– Хорошо, только потом расскажи, как всё прошло, на тебе лица нет. Выдави хоть улыбку ради приличия, всех посетителей распугаешь своей кислой мордой.

Вито лишь повторно кивнул и махнул рукой, кивком указав близнецу наконец уйти с первого этажа. Как только Нино удалился на второй этаж и закрыл за собой люк, старший из Валенти с шумным вздохом упал на стул и облокотился об его спинку. Голова очистилась от лишних мыслей, но на душе всё равно было гнетущее, крайне паршивое чувство, после которого было неприятное и горькое послевкусие. Но, на удивление, это всё заглушала усталость, растекавшаяся по телу.