Юлия Диппель - За Золотым мостом

Да в чем дело?

На глаза Анни навернулись слезы, но она выполнила приказ Ноара. Ей почти ничего не оставалось, ведь ползучий напор, который я почувствовала, доказал, что он применил свою волю против нас. Остальные тоже неохотно подчинились приказу Ноара. Только моя злость на его жестокое поведение была достаточно велика, чтобы устоять перед ним.

– Зачем ты сделал это?! – разозлилась на него я. Со мной он мог вести себя так грубо, как хотел. Как минимум, я могла сопротивляться – по крайней мере, думала так. Но Анни – совсем другое дело.

Ноар проигнорировал меня и начал один за другим бросать все наши сумки в маслянистую реку.

– Эй, я с тобой разговариваю!

Мои братья и сестры выглядели такими отчаянными, я чувствовала себя точно так же. Это было все, что осталось нам от старой жизни. Решительно я встала на пути Ноара. Огромные черные глаза сверлили мои.

– Использовать что-то из вашего мира – лучший способ привлечь сюда хаос, – прошипел он и грубо оттолкнул меня в сторону. Затем он выбросил последнюю сумку за борт. Я беспомощно смотрела, как все тонет в мутной реке. Какая расточительность. Он мог бы просто предупредить нас.

– Так значит, вихри хаоса есть и здесь тоже?

Ноар презрительно фыркнул.

– А как ты думаешь, из чего состоит река Вечности?

– Что?!

– Смотри внимательно! – он схватил мою руку железной хваткой и подтолкнул меня к перилам. На краткий миг мне пришлось бороться с мыслью, что он может просто выбросить меня. Купание в этом пестром переливчатом шлаке, безусловно, было далеко не самым приятным занятием. Особенно если Ноар был прав. Однако он лишь держал меня и заставил смотреть в темную воду.

На самом деле течения, казалось, не следовали никакой логической схеме. Скорее они напоминали скопление водоворотов разного размера и скорости. Потом я застыла. Вдруг в глубине я смогла разглядеть светлое лицо с большими черными глазами. Он смотрел прямо на меня. Ищущий помощи. Одна рука протянулась в мою сторону. Я хотела отступить, но Ноар не уступал ни на миллиметр. Когда пальцы пробили поверхность воды, они вдруг превратились в черные щупальца густого дыма. Паника пронзила меня, словно удар кулаком в живот, но ветер развеял дым во все стороны, прежде чем он успел коснуться меня.

– Что это, черт возьми, было? – жалобно прохрипела я.

Ноар окинул мрачным взглядом темные водовороты и, наконец, ослабил свою болезненную хватку.

– Кассардим – оплот порядка среди океана хаоса, который хочет поглотить мир и все в нем, – тихо сказал он. – То, что ты только что видела, было потерянной душой.

Душа?! Это был мертвый человек? Я думала, что эти синие призраки были проявлением человеческих душ.

Разве что…

– Потерянный в смысле обреченный на вечные муки, или потерянный в смысле случайно упавший за борт? – хотела я знать, осторожно отойдя на шаг от перил.

Ноар рассмеялся над моим вопросом.

– Тебе не стоит говорить что-то подобное слишком громко. Паромный народ реагирует довольно остро, когда кто-то задевает их гордость. – Он кивнул в сторону нашего паромщика, который, хотя и слышал нас, но лишь закатил глаза.

– Так, значит, они не выпали за борт?

– Да. Это души, которые отказались идти со всадниками тумана после своей смерти. Все те, кто не хотел отпускать свою прежнюю жизнь. Этим они нарушили порядок, так что хаос поглотил их.

– И теперь они дрейфуют в этих… водах хаоса?

– Хаос – это ни вода, ни воздух, ни дым, ни камень, ни тень, ни свет. Это все и ничего – и это везде и одновременно. – Пальцы Ноара скользнули под мой подбородок, словно он хотел убедиться, что я действительно его слушала. Краем глаза я заметила, что на нем были темные перчатки, которые выпускали кончики пальцев. Однако его сияющий звездный взгляд приковывал к себе все внимание, так что у меня едва ли была возможность этому удивиться.

– Это наша работа, Амайя. Кассарды – хранители порядка, стражи загробного мира, судьи умерших. Мы наказываем или вознаграждаем их души, или сопровождаем, их дальше в новые жизни. – Торжественное выражение появилось на его угловатых чертах лица. – Мы – это порядок, который мешает хаосу пожирать все.

Ничего себе…

Вообще-то эти слова должны были напугать меня до чертиков, но это было не так. Все вдруг обрело смысл: почему мы так медленно старели, почему мы владели всеми языками, почему мы могли подчинять других своей воле. Это осознание заставило меня вздрогнуть – что-то, похожее на лихорадку. В положительном смысле. Это было похоже на то, что после столь долгого времени я, наконец, достигла цели. Обрела истину.