Надежда Волгина - 100 лет без любви

– А за тобой-то кто приглядит?

– Да, все нормально, баб Маш, справимся, – успокоила ее Наташа. – И вам тут скучать не дадим.

– Что тебе принести? Кормят нормально? – снова спросила я.

– Да, ты знаешь, – встрепенулась бабушка. – На завтрак давали очень даже приличную запеканку и какао. У меня даже аппетит разыгрался. Так что, ничего не нужно.

– Ладно, сами разберемся, – кивнула я. – Бабуль, я тут вещицу одну нашла…

И достала из сумки коробочку с брошью.

– Не знаешь, что это? И главное, откуда?..

– Ничего себе, красотища! – материализовалась за спиной Наташа.

Лицо бабули вытянулось от удивления. Казалось, она не верит своим глазам.

– Где ты это взяла?

– Нашла в твоем сундуке.

– Что, вот так спокойненько она там лежала?

– Ну, в общем-то, да… Я вчера искала куклу, ту мулатку, помнишь? Ну, и наткнулась на эту брошку.

Бабуля молчала какое-то время. Она взяла брошь и разглядывала ее, аккуратно поглаживая граненую поверхность камней. Мы с Наташей не нарушали повисшую тишину, даже девушка на соседней койке, казалось, боится пошевелиться, искоса поглядывая в нашу сторону.

– Словно вестник прошлого, – проговорила наконец бабушка.

– Это твоя брошь? – рискнула спросить я.

– Наша, семейная, – все так же задумчиво ответила она. – И давно потерянная. Вот уж не гадала, что найдется когда-нибудь…

– Баб Маш, расскажите, интересно же, – заканючила Наташа.

Бабуля очнулась и посмотрела на нас отчего-то повлажневшими глазами. И столько в них было грусти, словно картины прошлого, что промелькнули сейчас в ее памяти, были безрадостными, трагичными. Ее грусть передалась мне. И даже Наташа принялась смущенно рыться в сумке, проникаясь общим настроением.

– Можно сказать, что эта брошь – семейная реликвия, – вновь заговорила бабушка. – Сколько себя помню, она все время была у нас. Пока не потерялась во время переезда. Где мы только ее не искали… а она, оказывается, все время преспокойно лежала в сундуке.

– Переезда? Это ж сколько лет она считалась потерянной?

Я подсчитала в уме. Получалось больше сорока лет, потому что последний переезд был в ту квартиру, где мы сейчас живем. Бабуле тогда едва исполнилось двадцать. Она только вышла замуж, и молодой семье выделили отдельное жилье.

– Мама еще была жива. Она и отдала мне эту брошь, а я ее потеряла. По крайней мере, я так считала все эти годы. А она… ну надо же!

Бабуля протянула мне коробочку:

– Положи ее куда-нибудь, раз уж нашлась.

Как-то все было странно. Не заметила я радости в бабушкиных глазах от находки давно потерянной и дорогой сердцу вещи.

На обратном пути Наташа спросила:

– Не хочешь отнести брошь в ювелирку? Починить застежку?

– А зачем? Можно подумать ее кто-то будет носить. Она, конечно, красивая. Но как-то слишком… Да и страшно таким себя украшать, согласись.

– Дорогущая, наверное, – размышляла Наташа. – Интересно, сколько бабок можно за нее получить?

Почему-то думать об этом не хотелось. Из головы не шло бабушкино поведение. Какая-то странная реакция. Вроде должна радоваться находке, а такое впечатление, что бабушка даже расстроилась. О чем она думала, когда рассматривала брошь? Нужно будет расспросить поподробнее.

Дома я долго думала, куда бы положить вновь обретенную брошь. Решила не мудрствовать лукаво и спрятала коробочку в сахарнице от немецкого чайного сервиза. Он был такой тонкой работы и тоже достался бабушке от матери в качестве приданного, что служил для украшения – стоял в серванте. Во время генеральной уборки с него стиралась пыль, и он снова занимал свое почетное место. Я решила, что раритету самое то находиться в себе подобном.

К концу недели выпал снег. Да сразу так много, что стараниями дворников образовались сугробы. Редко когда зима ложится за одну ночь. Обычно, как преддверие ее, промозглый слякотный период, который я терпеть не могла. Вроде бы и снег идет, но температура не достаточно низкая, чтобы он не таял. Приходится обувать резиновые сапоги, чтобы не ходить с мокрыми ногами. И длится это не один день. В этом году природа преподнесла мне сюрприз. И, хоть огородники говорят, что для урожая плохо, когда снег ложится на сухую землю, я была этому рада.

На работе началась запарка. С ноября торговым агентам резко увеличивали планы. Заявок сыпалось столько, что каждый день приходилось задерживаться. По прошлому году помнила, что закончится это только ближе к апрелю, после всех праздников. Оставалось запастись терпением и трудиться, трудиться…