Голос взволнованно дрожал, во взгляде нежность и надежда, потому что от Аликиного ответа зависело вся его дальнейшая судьба.
Ну, типа того.
– Понимаешь…
Алика кивнула ободряюще. Неизвестно кому точно: себе или Диме. Волновалась она ничуть не меньше.
– Ты…
«Я, – захотелось повторить Алике и самой проговорить так и пылающую перед мысленным взором фразу: – тебе очень нравлюсь». Но Дима неожиданно исправил:
– Вы… ведь с Милой… Гордеенко… лучшие подруги?
Это-то здесь причём?
– Ты…
Ага! Вернулись на путь истинный.
Алика ещё больше прониклась и разволновалась, а Дима собрал волю в кулак и выдал на одном дыхании:
– Как думаешь, она согласится со мной встречаться?
Дальше…
Дальше настоящая Алика отключилась, можно считать, удалилась в параллельный мир рыдать над осколками безжалостно разбитых надежд, а на первый план вышло её «другое я», какое-то особо жизнестойкое, непробиваемое и вообще роботообразное.
– Ну, не знаю, – бесцветно протянула она. – Мы о тебе в таком смысле никогда не разговаривали.
Дима слегка сник, предположил, конечно, что Милка его как парня вовсе не рассматривала. Но роботообразная Алика даже не ухмыльнулась мстительно в душе. Чего уж там!
– Но, если хочешь, я у Милки спрошу.
Она даже не задумывалась, как Алика-настоящая будет выпытывать у единственной подруги, собирается ли та встречаться с парнем, с которым Алика не отказалась бы встречаться сама. Железяка бесчувственная. И Дима ничего не заметил, согласился. А ведь Алика, между прочим, запросто могла ничего не говорить Милке, а Димочке потом доложить с сочувственными вздохами, мол ни фига он Гордеенко не нужен, так что – отвали и больше с идиотскими предложениями не лезь. Наверное, некоторые бы так и поступили, даже особо совестью не мучаясь, по принципу: «Милка мне подруга, но понравившийся мальчик дороже». Однако доблестная Алика сделала всё честно, как и обещала.
Надежда хоть и лежала в руинах, но полностью исчезать с лица земли не планировала. СлАбо, но трепыхалась. А вдруг Милка действительно не интересуется Димой, ей нравится кто-нибудь другой. Ведь в школе мальчиков-старшеклассников завались.
Глупая надежда. Милка, того не подозревая, безжалостно добила её, хотя и позитивным способом – заулыбалась во весь рот, расцвела от счастья.
Алика исполнила свой купидонский долг, соединила любящие сердца. И сил не хватило обижаться на Милку и в чём-то её винить. Ведь Алика ни капли не сомневалась: если бы подруга знала о её чувствах к однокласснику, даже если бы любила безмерно, всё равно ответила бы ему «нет». Ради Алики. Вот такая Милка глупая, благородная и добрая.
Но в чём Алика не отказала себе при исполнении доставшейся ей романтической миссии, так это осуждающе выговорить Диме:
– Ну ты и время выбрал. Не о том вам сейчас думать надо. У неё экзамены, у тебя тоже. Подождал бы полтора месяца.
На что Дима ответил, улыбнувшись:
– Гаврилова, не бухти. А то ты прям как старая тётушка. Или наша классуха. Такая же правильная и рассудительная.
Да-да, Алика такая: правильная и одинокая. Гордо одинокая.
Вот и с Артуром – глазки строят, флиртуют и постоянно подкалывают друг друга. Но это несерьёзно. Потому что Алика для него где-то на уровне Милки – младшей сестры. Для игры подойдёт в качестве партнёра, для настоящих отношений – мелковатая и какая-то чересчур родная.
Такие вот дурацкие мысли. И неудивительно, что ночью приснилось то, что приснилось. Ни много ни мало, а принц на белом коне. Самый настоящий, отправившийся вызволять прекрасную принцессу из чьего-то коварного плена.
Чересчур какой-то реалистичный сон: яркий, логичный, объёмный. Словно Алика не спала, а 3D кино смотрела на большом экране. Про саму себя в чужом исполнении. Знала – это она, хоть и не похожая внешне. Да и принц – вовсе не Артур, но потрясающе красивый, стопроцентный. Мечта.
Первый сон Алики
«Казалось, они ехали уже бесконечное количество дней, и с каждым часом дорога становилась всё труднее. Сначала – ровное поле, растянувшееся до самого горизонта, цветущее, зелёно-пёстрое. И кони легко летели по нему, не сбавляя темпа. Потом – лес. С тонкими извилистыми тропинками, с упругими толстыми ветками, норовившими непременно зацепить всадника и выкинуть его из седла, с непроходимыми буреломами и коварными оврагами, прячущимися за густыми зарослями кустов. А теперь – что-то уж совсем невозможное – горы. Путь не просто вперёд, а ещё и вверх. Поэтому приходилось спешиваться и вести коней на поводу, а то и тянуть за собой, словно глупых ишаков.
Читать дальше