Елизавета Голякова - По четвергам каждый десятый зомби в подарок

Над Перово с самого утра бушевала снежная буря. К полуночи началась пурга.

Веслав Ковалевский собственной персоной, со своей фирменной недовольной мордой, в кедах на босу ногу, в полинявших пижамных штанах в клеточку брезгливо пробирался среди сугробов. На углу соседнего дома путеводной звездой мерцала вывеска круглосуточного алкомаркета, и, казалось бы, это совсем близко, но кое-кто явно не рассчитал свои силы. Кеды выглядели ужасно мокрыми даже в темноте перовского двора.

– Черт бы побрал этот холодильник. Вот зараза! Но справлялся же я с ледяной бездной небытия, как-нибудь и тут… Да блин!

Он оступился и угодил одной ногой в сугроб, от души зачерпнув снега кроссовком. Выругался на каком-то неопознаваемом языке, не похожем ни на один из известных в этом безумном мире.

Отбарабанив грустной продавщице свой стандартный список – белый «Монстр», полбулки хлеба, плавленые сырки, какие есть, и две пачки красного «Сент Джорджа» – парень вывалился на крыльцо, открыв себе дверь плечом. По ходу пытался удержать покупки, распечатать сигареты и выудить из кармана зажигалку, не дав ветру пробраться под незастегнутые полы куртки, но вдруг так и застыл, щурясь слезящимися от снега глазами на дом напротив.

В его собственном окне горел свет. Веслав считался редким занудой, из тех, какие гасят свет, выходя из комнат, кладут пакеты в пакеты или гладят постельное белье. И если последнее – явно художественное преувеличение, то свет парень и правда гасил. Всегда.

Глядя на всполохи какого-то совсем неэлектрического света, мечущуюся из угла в угол по кухне тень и прикидывая расстояние до подъезда, Веслав так и замер с незажженной сигаретой во рту. Он работал весь день, растратил немерено сил; вдобавок мокрые кеды промерзли так, что он чувствовал, будто ходит по льду в носках. А если разбить пару склянок с заключенными в них душами давно мертвых тварей, каковы шансы разделаться с незваным гостем, но успеть загнать души обратно до того, как они снесут здание по фундамента?.. Прогноз был неприятным.

Но за сто восемьдесят с копейками лет своей жизни Веслав повидал всякого, и почему-то в силу профессиональной специфики плохого больше, чем хорошего. Поэтому просто засунул сырки в карман, стараясь не раздавить, и пошел домой.

За незапертой дверью его ждали два кислотно-голубых кроссовка, один в одном углу коридора, другой – в другом. Знакомые повадки! Нежный и сонный девичий голосок, слышимый только самому Веславу, прилежно проинформировал его о том, что гость не вымыл руки, когда вошел. Будь проклят день, когда парень решил оставить дома пару не поднятых , а скорее призрачных персонажей!

На кухне что-то гремело.

Некромант набрал в легкие побольше воздуха и…

– Сэм!!! Мне как раз давно не хватало раба-лича, ты знаешь об этом? Выметайся из моего дома. Живо!

Филейная часть темного огненного мага, торчащая из некромантского холодильника, издала торжествующее мычание, но даже не подумала прерваться.

Сэм, который, по сути, задницей же и являлся, был старым знакомым Веслава – пожалуй, даже слишком старым. Из тех стародавних времен, когда тот еще не гнушался саботажем собраний Конклава, поднятием зомби прямо на их похоронах, пьяным кутежом на ведьминских корпоративах и тому подобным. Однажды они подняли и ненадолго обратили в разумную нежить одного лысого циничного мужика под стенами Кремля, и потом до утра ржали в душном подвальном баре где-то на Китай-Городе, что это была самая легкая работа за всю практику – тело даже выкапывать не пришлось. Минимум дважды каждый из них бросал второго умирать в каком-нибудь проклятом местечке. Под ребрами у Веслава до сих пор красовался рубец от огненной молнии.

Короче говоря, некромант совершенно не был рад его видеть.

– Не будь грубияном еще больше чем обычно и выметайся отсюда, Сэм, – буркнул, наступая на задники и скидывая обледеневшие кеды. Стал выкладывать продукты на кухонный стол.

– У тебя в холодосе тут мышь повесилась, Весь, ты в курсе? Хотя тебе-то какая разница, повесилась – поднимешь, да, некромагушка? – Сэм хихикнул и наконец вынырнул из холодильника, хлопнув дверцей. – О, сырки!

Веслав щелкнул пальцами, и в его руке материализовался посох, тускло мерцая замогильным вороненым металлом. Некромант как бы между делом склонил голову немного к плечу, прислушиваясь.