Ренсом Риггз - Библиотека Душ. Нет выхода из Дома странных детей

– Не мост, а мостик, – отмахнулся Харон. – А теперь прошу прощения, мне необходимо заняться ремонтом.

С этими словами он заспешил прочь.

Прежде чем мы успели его догнать, он повернул за угол, а когда мы добежали до этого угла, он уже исчез, видимо, скрывшись в одном из упомянутых им тоннелей. Мы топтались на месте, растерянно и испуганно озираясь.

– Я не могу поверить в то, что он вот так взял и бросил нас, – воскликнул я.

– Я тоже, – хладнокровно поддержал меня Эддисон. – Кстати, я уверен, что он этого и не сделал. Я думаю, что он торгуется. – Пес откашлялся, сел на задние лапы и, подняв голову, громко обратился к козырькам крыш: – Дорогой сэр! Мы собираемся спасти наших друзей и наших имбрин, и, попомните мои слова, мы это сделаем! И когда это произойдет и они узнают, как вы нам помогли, они будут чрезвычайно благодарны.

Он сделал небольшую паузу, а затем продолжил:

– Птица с ним, с состраданием! Плевать на верность! Если вы действительно так умны и честолюбивы, как мне кажется, то вы не упустите представившейся вам уникальной возможности профессионального роста. Мы уже по уши перед вами в долгу, но монеты, которые вам платят дети и животные, – это очень скромный заработок по сравнению с тем, что означает задолженность со стороны сразу нескольких имбрин. Возможно, вам было бы приятно получить в свое полное распоряжение петлю, которая станет вашей личной собственностью и которую не будут портить другие странные существа! Выбирайте любой исторический период и любое географическое положение – цветущий летний остров в эпоху мира и покоя или грязная дыра с бушующей в ней эпидемией чумы. Все, что вам будет угодно.

– Они и в самом деле на это способны? – шепотом спросил я у Эммы.

Эмма пожала плечами.

– Вы только представьте свое безоблачное будущее! – распинался Эддисон.

Эхом отразившись от стен, его голос затих. Мы замерли, прислушиваясь.

Где-то спорили двое людей.

Сухое покашливание.

Кто-то волочил по лестнице что-то очень тяжелое.

– Что ж, это была замечательная речь, – вздохнула Эмма.

– Забудь о нем, – заявил я, вглядываясь в узкие переулки, прямо перед нами разбегающиеся во все стороны. – Куда дальше?

Выбрав направление наугад, мы зашагали прямо. Не успели мы пройти и десяти шагов, как чей-то голос произнес:

– На вашем месте я бы туда не ходил. Это переулок Каннибалов, и назвали его так совершенно не случайно.

Позади нас стоял Харон, упиравший руки в бока, похожий на фитнес-тренера.

– В старости я начал грешить мягкосердечием, – продолжал он. – Хотя возможно, на самом деле размягчились мои мозги.

– Это означает, что вы хотите нам помочь? – спросила Эмма.

Начал накрапывать дождь. Харон поднял голову, позволив каплям падать на его скрытое под капюшоном лицо.

– У меня тут есть знакомый адвокат. Сначала я хочу, чтобы вы подписали контракт, в котором будет изложено все, что вы мне должны.

– Хорошо, хорошо, – заторопилась Эмма. – Но вы нам поможете?

– Затем я должен позаботиться о ремонте своей лодки.

– А потом?

– Потом я вам помогу, так и быть. Хотя за результат не ручаюсь, и позвольте сразу сообщить, что я считаю вас всех идиотами.

С учетом того, как он с нами только что поступил, благодарить его не хотелось.

– А теперь не отставайте и в точности исполняйте все, что я вам буду говорить. Сегодня вы убили двух стервятников, и можете не сомневаться, они на вас уже охотятся.

Мы с готовностью согласились на его условия.

– Если вас поймают, вы меня не знаете и никогда не видели.

Мы снова закивали, как китайские болванчики.

– И что бы вы ни делали, не вздумайте прикасаться к амброзии, или клянусь своими глазами, вы никогда не сможете покинуть это место.

– Я не знаю, что это такое, – произнес я и, обернувшись к друзьям, понял, что они находятся в таком же неведении, как и я.

– Скоро узнаешь, – зловеще пообещал Харон.

В следующее мгновение он резко развернулся и, взмахнув полами плаща, углубился в лабиринт.

На современной бойне перед тем, как нанести корове смертельный удар, ее проводят по извилистому лабиринту. Резкие повороты и прямые углы позволяют животному видеть лишь небольшой участок пути. Поэтому оно осознает, куда попало, лишь когда лабиринт внезапно сужается и на его шее туго защелкивается металлический ошейник. Но спеша вместе с друзьями вслед за Хароном в самое сердце Дьявольского Акра, я был уверен, что знаю, что нас ожидает, хотя не имею ни малейшего представления, как и когда это произойдет. С каждым шагом и каждым поворотом мы увязали все глубже в этом проклятом клубке, распутать который немыслимо.