Наталья Разбаева - Обреченная на бессмертие

В просторном кабинете, отделанном под мрамор, в том же стиле, что и холл, за большим, заваленным папками, бумагами и книгами столом сидел молодой человек лет двадцати пяти – не больше. Это был очень высокий и очень худой блондин с холодными серыми глазами, прозрачными и мертвыми, как застоявшаяся вода в мартовском озере. Он был одет в безукоризненно отглаженный деловой костюм: черный пиджак, черные брюки, черный галстук, черные блестящие, словно только что из магазина, ботинки и белоснежная рубашка. Через большие, от пола до потолка, чистые окна с улицы в спину ему бил радостный солнечный свет.

Джулиан остановился на пороге, плотно прикрыв за собой дверь, и пристальным взглядом посмотрел на юриста. Константин Перов оторвал взгляд от папки с бумагами, содержимое которой до этого сосредоточенно изучал, и столкнулся взглядом с волшебными глазами Винтера. В тот же миг папка выпала из его рук. Черты лица блондина исказила маска глубокого удивления, а с тонких бледных губ непроизвольно сорвалось:

– Джулиан?!

– Привет, Квентин. Я смотрю, ты неплохо устроился, – Джулиан улыбнулся, но молодому юристу эта улыбка до ужаса не понравилась.

Винтер, наконец, отошел от двери и приблизился к своему ученику, протягивая руку для приветствия. Квентин поспешно вскочил и пожал протянутую ладонь. Непроизвольно он обратил внимание на ногти своего учителя и друга. Они были длинными и острыми и по форме больше всего напоминали треугольник. Квентин где-то читал, что такие ногти вырастают у магов, по тем или иным причинам потерявших свою силу. Жалкие остатки былого мастерства заключены в этих волшебных ногтях, которые не растут дальше определенной длины и никогда не ломаются.

Зато отлично царапаются. Квентин понял это, когда почувствовал, что ногти учителя и друга впились своими острыми концами в его руку. Он попробовал одернуть ее, но не смог.

– Что ты делаешь, Джулиан?! – вскрикнул блондин.

– Предатель! – прошипел бывший Великий колдун. – Признайся, это ты сказал Самперкоту в мою последнюю ночь, куда я направляюсь? Так бесило мое желание увидеть Пирай, сукин ты сын?!

– У тебя было много веков, чтобы об этом подумать!? – огрызнулся Квентин, превозмогая боль. Ногти его учителя и друга, казалось, уже прошили кожу до кости. – Ты ошибаешься, Джулиан! Ты знаешь, как я тебе предан! Оставь… Оставь мою руку в покое, и я все тебе объясню!

– О да, я знаю, как ты предан, но так же знаю, как ревнив! Мне не нужны твои объяснения, ибо правды в них ни на грош! Забыл? Ведь я сам учил тебя лгать! Юрист хренов…

Жестокие слова больно задели Квентина. Однако, сейчас ему было не до обид. Нужно было во что бы то ни стало освобождать свою руку. И тогда он широко распахнул затуманенные болью глаза и прямо взглянул в лицо Джулиана.

– Читай! – крикнул он, уже не понимая, может, мысленно, может, вслух. – Читай мои мысли, всю мою судьбу! Читай!.. Если можешь…

Джулиан мог. И в краткий миг прочитал всю прошлую жизнь своего сообщника. В следующую же секунду ногти плавно вышли из окровавленной руки Квентина; тот с криком шарахнулся в сторону, налетел на стол и упал на пол. Подниматься не было ни сил, ни желания.

– Тварь, – ласково, почти нежно произнес Винтер. Он опустился на колени рядом со своим сообщником и приобнял его за плечи. – Тварь ты моя ненаглядная… Ты для меня столько делаешь, а я поступаю с тобой как последняя сволочь!

– Ты и есть последняя сволочь! – прошипел Квентин. Но ни испуга, ни неприязни по отношению к своему учителю и другу не было в его голосе.

Джулиан мягко рассмеялся. Он потрясающе владел мимикой своего лица и тембром своего голоса. Еще минуту назад его глаза были полны нешуточного гнева, черты красивого лица искажала жуткая маска ненависти, а голос напоминал шипение змеи. Теперь же Квентина обнимал приятный молодой человек, смуглое лицо которого не выражало ничего, кроме доброжелательности, а желто-серые волшебные глаза излучали тепло, свет и спокойствие. Ни единой морщинки больше не было на лице этого прекрасного принца из сказки.

– Квентин, дай мне свою руку, – мягко попросил Джулиан.

– Ни за что! – молодой юрист дернулся, пытаясь отстраниться как можно дальше от своего учителя и друга.

Джулиан снова рассмеялся.

– Дай. Не бойся. Я вылечу ее лучше и быстрее, чем ты сам регенерируешь. В конце концов, я не все отдал в ту ночь Пирай и не первый день воскрес. Я успел кое-чему научиться и кое-что восстановить из своих магических способностей.