Татьяна Коростышевская - Уездный детектив. Незваный, но желанный

Поезд из столицы прибыл в Крыжовень вечером. Семен Аристархович Крестовский, действительный статский советник сыскного департамента, начальник чародейского приказа Мокошь-града, вышел из вагона в партикулярном платье и самом светском расположении духа. Трехдневное путешествие позволило ему восполнить чародейские силы, а нынче ждала его встреча с дамою сердца, зеленоглазой барышней Попович. Семен эту встречу предвкушал, представил даже в подробностях, как сперва бросится к нему Евангелина, щечки раскраснелись, очи сверкают, после остановится в смущении, чтоб приличия соблюсти, о новостях своих расскажет, о столичных делах расспрашивать примется. И он привычно угреется в лучах ее бесхитростного обожания, расслабится, почувствует себя взрослым и сильным. Геля, Гелюшка… Какая все-таки удача, что именно ему пришлось ей вослед в этот уездный городишко отправиться, хоть ненадолго о столичных своих затруднениях забыть.

Высокому Крестовскому не составляло труда поверх голов оглядывать редеющую толпу, однако Гели на перроне не было. Это пока не тревожило, но несколько разочаровывало.

– Прощения просим, – остановил его немолодой тучный господин в полицейском мундире, – не вы ли, вашбродь, Эльдар Давидович будете?

Толстяк с почти суеверным ужасом оглядывал столичного франта от сверкающих туфель до крупных сапфировых серег в мужских мочках. Семен покачал головой, взметнув свою золотисто-рыжую гриву. Служивый тоскливо заозирался, более одиноких приезжих не узрел, вздохнул.

– Обознался. Чиновника важного велели встречать по фамилии Мамаев.

– Кто велел?

– Начальство. Пристав то есть.

Чародей посмотрел на перрон, тоже вздохнул и сунул толстяку саквояж.

– Будем считать, что приказ начальства вы исполнили. Действительный статский советник Крестовский вместо Эльдара Давидовича в ваше присутствие направлен.

Приняв багаж с видом покорного оруженосца, служивый гаркнул:

– Коллежский регистратор Давилов! – Щелкнул каблуками, добавил, понизив голос: – Извольте, ваше превосходительство, в сани.

Семен пошел за провожатым. Пристав? Любопытно, кого из Змеевичей эту обязанность прислали исполнять? Заметим, исполнять временно. Должность все еще числилась вакантной.

– Начальство велело вас в гостинице устроить, – сказал Давилов, прижимая к груди саквояж. – По случаю ярмарки мест свободных не было, но я исхитрился пристойный нумер для вашего превосходительства добыть.

На вокзальной площади происходила битва за извозчика, но спутник кивнул в сторону, где с мраморного крыльца прямо в грязный ноздреватый снег спускались дощатые мостки.

– Туда извольте, ваше превосходительство. Приказной транспорт за углом ожидает, ее высокоблагородие велели…

– Как зовут? – спросил Семен, спрыгивая с крыльца.

– Евсей Харитонович, – смешался толстяк.

– А дальше?

– Так Давилов же…

Извозчик, узрев столичного чародея во всем его великолепии, натурально открыл рот. Семен поздоровался, уселся в сани, подождал, пока коллежский регистратор займет место рядом, и спросил снова:

– Как зовут его высокоблагородие? Начальство ваше? Пристава!

– Ее.

– Простите? – Сани дернулись трогаясь, и возглас получился ломким, будто солидный Крестовский пустил петуха.

– Ее высокоблагородие, – пояснил Давилов с затаенной гордостью. – Пристав наш Евангелина Романовна Попович.

Семен закрыл рот, выдохнул, вдохнул… Спутник продолжал, его состояния не замечая:

– Как прежний пристав наш того, – он закатил глаза, изобразив предсмертный хрип, – она дела все присутственные на себя приняла. Уж он-то ее упрашивал, не оставляй, говорит, Гелюшка, меня. А она: «Все в лучшем виде исполню».

– Блохин?

– Чего Блохин? А! Нет, Степан-то Фомич еще в грудне помер, другой пристав – Волков Григорий Ильич.

– Что-то у вас приставы как мухи мрут.

– Да нет, Григорий Ильич не помер вовсе. Он в сон чародейский погрузился, только и успел невесте своей дела передать.