Ксения Биличук - Закрытые двери

Жизнь налаживалась. Теперь они всем городом выращивали себе пропитание, охотились в лесах и учились шить одежду. В преддверии зимы они готовили запасы и утепляли дома.

Время шло и жизнь вошла в новое русло. Текла своим порядком, устоявшимся и уже привычным.

Но одной темной, осенней ночью в городе появилась одинокая девушка. Она вошла в ворота с северной стороны и направилась дальше на юг.

Она шла по ночным улицам бесшумной походкой, заглядывая в дома, где еще не спали, и выискивая что-то. Ее приглашали переночевать и угощали, как и полагается гостеприимным хозяевам. Но она отказывалась, пытаясь собрать всех на площади.

Она принесла страшные вести о том, что на севере больше никого не осталось. Но она знает, как спасти их и хочет научить их этому.

Люди, уже забывшие о страшных бедах Забытья, уже начавшие новую жизнь, не поверили ей, но предложили остаться. Предложили ей кров и еду. Чтобы она завершила свой путь в покое и уюте.

Однако девушка не желала этого. Она взывала к памяти о том страшном дне, когда погибли и пропали сотни, а то и тысячи людей. К тем временам, когда их покинула память, и они приняли решение отправиться в путь на поиски новой жизни. Она хотела заставить их вспомнить то страшное, что случилось с ними и их отцами.

Люди отвернулись от нее. Им не хотелось вспоминать то, что приносило страх и боль где-то глубоко в душе.

А она несла в себе все то, что Помнящие желали забыть.

Никто не мог успокоить ее или заставить замолчать. Она все кричала и требовала помнить.

И тогда город выгнал ее за свои ворота, чтобы защитить ту жизнь, что они обрели, тот покой, к которому они так долго шли.

Вот только пока ворота закрывались перед девушкой, она сказала две вещи, которые навсегда изменили привычный ход вещей жителей Города.

А через несколько дней после ее ухода в городе началась болезнь. Гиб скот, а дети метались в страшной агонии, не способные прийти в себя. Люди в ужасе пытались спасти их, но становилось все хуже. Вскоре в городе остались лишь те, кто пережил Забытье. А рожденные после этого были похоронены в братских могилах. Вокруг города сутками горели костры, на которых сжигали скот, чтобы напасть не перешла на других.

За неделю город стал Призраком. Те, кто выжил, отправились на юг, чтобы предупредить о девушке, которая и принесла эту страшную болезнь. А дорога в этот город была навсегда забыта.

Но до сих пор, если глубокой ночью выйти в большое пшеничное поле, растущее на севере, внимательно вслушаться в вой ветра, то можно услышать детский плач детей, погибших в том городе. Это Город-Призрак зовет к себе, чтобы угомонить свое одиночество. Чтобы к нему вновь вернулись люди. Чтобы его земли вновь вспахали, а в домах вновь зажегся свет…

Повисла гробовая тишина. Дети еще переживали услышанное, а рассказчик ждал их реакции. Страшилка в его исполнении вышла очень хорошая… для детей. Но все ли в ней выдумка или есть и толика правды?

Я оглядела всю детвору, которая смотрела на мужчину, разинув рты, и скрестила руки на груди. Им было не просто интересно, для них это страшная сказка. И сегодня многие отправятся посреди ночи, пока не поймали родители, в поле – слушать детский плач Города-Призрака.

Я ухмыльнулась, обратив тем самым на себя внимание рассказчика.

Он бросил на меня беглый взгляд, но вдруг, развернулся в полный оборот, испугано уставился на мою руку и потом поднял глаза на меня.

Я же в ответ вопросительно подняла брови, стараясь не нарушать ту атмосферу, что он создал своим рассказом.

Мужчина снова перевел взгляд на руку, его дыхание участилось, как, впрочем, и сердцебиение. Побелевшими костяшками он схватил плащ, на котором сидел и, резко вскочив, прошмыгнул в какую-то узкую улочку, выходившую сбоку от ящика.

И тут же тишина взорвалась детскими криками и смехом:

– И не страшно вовсе!

– Сказки все это!

– Вот трусишка! Еще же день!

– А пошли сегодня слушать ветер! – предложил кто-то из детей постарше, – Надо же проверить слова Бродяги.

И гомон прекратился так же резко, как и начался. Все задумались.

И не над тем, как это может быть опасно. А над тем, как прошмыгнуть мимо родителей этой ночью.

Здесь мне больше нечего получить. Лишь вспомнить, как все же интересно и бесстрашно детство. Но оно прошло, так и не начавшись.

Я развернулась и отправилась прочь, пытаясь сориентироваться на местности. В какой угол, и в каком направлении привела меня детвора?