Галина Смолина - Синеглазые

А кто отец ребёнка, так она и не сказала. Девочку она назвала Надеждой и отчество дала очень странное – Витославовна. Я потом, уже будучи взрослой, поискала в литературе и узнала, что это древнее славянское имя.

Замуж она так и не вышла, хотя претенденты были. Я видела её фотографии в молодости – среднего роста, стройная, большие cерые глаза, ослепительная улыбка. Наверное, многие мужчины за ней ухаживали.

Постепенно бабушка оттаяла, снова стала весёлой, лёгкой на подъём. Но в личную жизнь никого не пускала. Это было табу для всех. Дочь её, моя мама, выросла совсем непохожей на свою мать. Высокая, стройная, с толстой косой пшеничного цвета. Но самыми поразительными были глаза – синие-синие.

У меня вот не такие. Мне очень хотелось в этом быть похожей на маму, но увы. Хотя мои глаза тоже ничего, но они серые, как у бабушки и папы.

Так вот что рассказала мне бабушка про своё знакомство с моим дедом.

«В конце июня мы с подругой готовились к экзаменам. Целыми днями зубрили в общежитии, а вечером гуляли по Ленинграду. Вечера были такие тёплые, стояли белые ночи.

Вот так вечером перед последним экзаменом вышли подышать свежим воздухом и не заметили, что времени уже много, и пора возвращаться в общежитие. Осталось перейти небольшой сквер, как навстречу попалась компания подвыпивших парней. Они преградили дорогу, стали говорить всякие мерзости, хватать за руки. Подруге как-то удалось вырваться, и она побежала, крича, что сейчас кого-нибудь позовёт на помощь. До общежития было совсем недалеко.

А эти мерзавцы стали тащить меня в кусты. Я сопротивлялась как могла, а тут один вытащил нож и приставив к горлу, сказал: «Ещё раз пикнешь, можешь распрощаться с жизнью». Остальные загоготали. Я думала – всё, сейчас они сделают со мной, что угодно.

И тут вдруг услышала спокойный мужской голос: «А ну, отпустите девушку». Оставив меня, нападавшие сразу переключились на подошедшего парня. Это был высокий молодой человек лет двадцати пяти. Он спокойно стоял в метрах четырёх от нас. Только синие глаза, казалось, метали молнии.

«Уходи», – сказал он мне. Я побежала по направлению к общежитию. Уже около крыльца навстречу выбежала подруга с ребятами из нашей группы. «Там он один, помогите ему», – задыхаясь от бега и пережитого, крикнула я. Мы все побежали в этот сквер. Я с ужасом представляла, что они сделали с моим защитником.

Но когда мы подбежали, то увидели такую картину – вся компания лежала на обочине дорожки, кто стонал, кто матерился. А этот синеглазый спокойно стоял, заправляя рубашку, отряхивая брюки. Потом подошёл ко мне и спросил: «Испугалась?». Взглянув ему в глаза, я вдруг разрыдалась, уткнувшись парню в плечо.

Так вот мы и познакомились. Он назвал своё имя – Витослав. Потом были встречи в этом самом сквере. Иногда он заходил к нам в общежитие. Всё общежитие было в курсе произошедшего. Девчонки с завистью смотрели на нас.

А я совсем потеряла голову. Он был немного странный, как не от мира сего. Подчёркнуто вежливый со всеми, немногословный. Высокий, среднего телосложения, густые русые волосы. Лёгкая походка, в которой чувствовалась сила и уверенность. Каждый раз, завидев его, я с трудом справлялась с волнением. Мне казалось, что я всегда знала его. Даже вахтёры не задерживали и пропускали его в общежитие.

Так прошёл месяц. А потом он исчез. Напрасно я ждала , теряясь в догадках, что с ним. Искать его? Но я фактически ничего не знала про него, кроме такого редкого имени Витослав. Но одно твёрдо знала, что он просто так бы не исчез. Значит, что-то случилось.

Я вспомнила, как он однажды спросил меня: «А ты могла бы уехать со мной? Далеко и навсегда». Я тогда ответила, что я одна у моих родителей, я не могу их так вот бросить. «Да, конечно, я понимаю» – голос его дрогнул. Он, видимо, уже тогда знал, что нам придётся расстаться.

На последней, как оказалась, встрече он достал из кармана цепочку с кулоном. Большой красивый камень красно-фиолетового цвета в простой серебряной оправе. Одел мне на шею со словами: «Это украшение носили женщины нашего рода не одно столетие».

Больше я Витослава не видела.

А через месяц я поняла, что беременна. Рожать или не рожать – такого вопроса даже не возникало. Вот так я вернулась домой. И родилась твоя мать – копия отца и твоего деда».

Долго я не могла уснуть, взволнованная рассказом бабушки. Да и она всю ночь ворочалась и вздыхала. Я даже и про своего Андрея забыла.

На следующий день прямо от бабушки я поехала на работу. Вечером приехала домой, и по сочувственным взглядам родителей поняла, что они в курсе. Вот и хорошо, хоть не объясняться ещё с ними. Андрей так и не позвонил. Что же, лучше так – рубить без всяких проволочек.