Диана Покормяк - По ту сторону жизни

– А должна бы знать… – удивились девочки. – Как тебя зовут? – тут же поинтересовались они.

Какой простой вопрос, но как же я растерялась, с ужасом обнаружив, что я не помню своего имени! Более того, я не помню ничего! Не помню, как очутилась здесь, не знаю, где я живу, сколько мне лет. Есть ли у меня близкие, чем я занимаюсь и чем живу? Что для меня важно в этой жизни, а что чуждо?

Заметив мой смущенный вид, девочки загадочно переглянулись и вдруг улыбнулись.

– Меня зовут Ульяна! – представилась девочка в желтом платье. – А это, – моя сестра, Лина… – показывая на свою соседку, добавила она.

Я приветливо кивнула головой и внимательно пригляделась к ним. Что они забыли на кладбище? И почему они без сопровождения взрослых? Ульяна выглядела чуть старше своей сестры: черты ее лица были немного жестче и резче. Черные тонкие брови бесцеремонно сдвинуты на переносице, из-за чего взгляд казался хмурым, но в то же время волевым. Большие карие глаза смотрели на меня с живым интересом, словно пытались допросить, кто я и откуда. Пышные каштановые волосы слегка прикрывали маленькие розовые уши, в отличие от ее сестры, у которой волнистая шевелюра доходила до плеч и если бы не нарядное желтое платье, Ульяну можно было бы принять за мальчишку. Оборванная оборка на платье, ссадины на руках и затянувшиеся шрамы на коленках говорили о том, что она изучала этот мир с огромным энтузиазмом и не боялась запачкать руки при этом. Лина же, наоборот, казалась более женственной и мягкой. Ее неспешная поступь и дрожащие нотки в голосе убеждали в ее неуверенности, уступчивости и ранимости. В отличие от сестры, на ней не было ни одной царапины, а на ее розовом платье не имелось ни одного грязного пятна.

– А ты не переживай! Поначалу здесь все выглядят потерянными и забывчивыми, но потом они все вспоминают… – сказала вдруг Ульяна.

– Что вспоминают? – насторожившись, спросила я, увидев, как Лина предостерегающе взглянула на сестру.

– Все вспоминают. Вспоминают свою былую жизнь… вспоминают своих родственников и… обстоятельства своей смерти…

– Смерти?! – я с ужасом заткнула пальцами уши, но все равно слышала ее голос. Потом стала метаться среди могильных плит, как раненый истекающий кровью зверь: утверждение этой девчонки повергло меня в шок.

Хлопнув ладонью себя по лицу, я старалась проснуться. Слишком затянулся этот жуткий непрекращающийся сон!.. Но… ничего не помогало, – я по-прежнему видела перед собой четкие очертания могильных крестов и этих двух до жути странных девочек, которые спокойно наблюдали за моими мучениями, будто лицезрели что-то подобное уже много раз.

– Ты должна смириться с мыслью о том, что ты умерла. Только мертвые могут видеть нас, но не живые, которые провожают близких в последний путь, – с осторожностью пояснила Лина. Она прикоснулась к моему плечу и с благодушным участием посмотрела в мои испуганные глаза.

– Пошли, найдем твою могилу, свою то мы искали когда-то целый час! – увлеченно сказала Ульяна, беря меня за руку.

– Нет у меня никакой могилы! – топнув ногой, разозлилась я. – Что вы такое говорите? Вот сейчас брошу вас здесь и пойду домой… – с отчаянием добавила я, направляясь в сторону дороги, которая виднелась за кладбищем. – Вспомнить бы еще, где он, мой дом? – тихо произнесла я, копаясь в закоулках своей памяти, которая так и не соизволила пролить свет на то, кто же я и откуда.

– Ну-ну! – ухмыльнулась Ульяна и поспешила следом за мной, как и ее сестра.

Как любой нормальный человек, я начала аккуратно обходить все преграды, которые попадались на моем пути: могильные оградки, саркофаги и кусты сирени, росшие в небывалом изобилии среди могил. А мои назойливые попутчицы, тем временем, проходили сквозь эти препятствия так, словно являлись бестелесным духом или моим кошмарным сном, от которого я до сих пор не могла пробудиться.

Девочки, лучезарно улыбаясь мне, показывали все новые трюки, – они то просачивались сквозь заросли шиповника, будто утренний туман, то, взлетая над землей, висли над очередным надгробием.

«Как же, как же! – ухмылялась я сама себе. – Во сне и не такое привидится!». То, что это был сон, у меня ни осталось никаких сомнений. И, тем не менее, даже будучи во сне, я стремилась покинуть это жуткое пристанище мертвых, ведь вполне понятно, что юной девушке здесь не место. Я не видела себя со стороны, я не могла рассмотреть свое отражение в лужице, которую нашла в небольшой канаве возле долговязого тополя, но девочки рассказали, что на вид мне лет пятнадцать-шестнадцать, не больше. У меня большие зеленые глаза, тонкие губы и высокий лоб. Остальное я знала сама, – то, что я довольно худая и, наверное, совсем невысокая. Догадаться об этом было несложно: я была чуть выше близняшек, которым, как я и предполагала, минуло десять лет. На мне было голубое шифоновое платье с вышитыми на нем темно-сиреневыми фиалками. Мои длинные золотистые волосы были собраны в изящный хвост и крупными локонами спадали до пояса. Руками я нащупала какую-то заколку на затылке, но почему-то не смогла снять ее, чтобы разглядеть поближе.