Анна Лёвина - Не ждите смеха Козодоя

– В принципе – нет, – парень забрался на стул с ногами, – но раздражает, когда к тебе не относятся всерьёз. Хотя, агенты всегда меня уважали.

– Да? – девушка опёрлась мягкими ладонями о столешницу, слегка наваливаясь на неё. – Я тебя не видела раньше. Написано было, что ты из тридцать второго отдела. Но мы работали с ними вместе. Все были рослые, ты бы выделился.

– Какой процент? – вопрос казался бессмысленным, но не для агентов.

– Двадцать пять.

– У меня сорок семь. Три процента до непригодности. Меня приписали к тридцать второму, но работал я один.

Дарина задумчиво склонила голову. Содержание дурной крови – фактор, который определил жить им или умереть. Оптимальным считался от двадцати до двадцати пяти. Рискованным – от двадцати пяти до пятидесяти. Если ты был более чем на половину демон, что случалось крайне редко – тебя заливали бетоном и топили на дне океана, обмотав серебряным прутом. Как оказалось он не только против вампиров хорош.

– Мне говорили, что ты тоже обладаешь забавной особенностью, – мужчина в теле парня хитро улыбнулся. – Какой?

Девушка задумалась, затем выудила из кармана домашних потёртых джинс монетку:

– Орёл или решка?

– Орёл, – Константин заинтересованно выпрямился.

Они подбрасывали монетку тридцать раз. Пятнадцать попыток делал Константин, столько же -Дарина.

– Ни одного орла, – подытожил темноволосый, ошарашенно глядя на монету. – Ты выиграла все тридцать.

Дарина спокойно разливала кофе по бокалам. Приятный запах наполнил кухню с выцветшими обоями и мелкими цветочками на клеёнке, прикрывавшей потрёпанный стол. От деревянной рамы окна разило прохладой. Девушка поставила бокал перед соседом, сама забралась на подоконник, распахнула форточку и закурила, периодически попивая горький напиток.

– Можем хоть всю ночь бросать. Какую сторону не выбирай – ты проиграешь мне, – сказала она. – Предугадывая вопрос о лотерейных билетах или типа того – я этим из принципа не занимаюсь.

– Почему же. Если твоя особенность – везение. Это не зазорно, – пожал плечами Константин.

Вкус кофе его поразил. Густой и мягкий, насыщенный и в меру горький напиток оказался весьма неплох.

– Потому что должен выполняться баланс, – девушка выдохнула густой дым. – Нарушать его – себе дороже.

– Логично.

– А то. Выбери мы игру с более сложным расчётом вероятности выигрыша, кто-то в этом доме сто процентов бы сломал случайно ногу или получил сотрясение.

Они замолчали. Ощущение у Дарины было такое, будто она разделась на глазах этого парня. Не любила она рассказывать о таком. «Выход из зоны комфорта» – вспомнила она умную фразу, которая была одно время весьма популярна. Проблема была в том, что Дарина три года выстраивала эту самую зону комфорта на новом месте. Похоже, её планы слегка нарушились.

Дома она была другой. В линялой майке, дырявом кардигане и потрёпанных джинсах. Банка заменяла пепельницу. Часто пила кофе и напевала песни под нос. Константин же в полной мере ощутил разницу, когда в понедельник пошёл с ней в школу. Желания особого не было. Не пристал мужчине почти в тридцать идти на урок в десятый класс, но Корпус выбора не предложил.

– Да, не повезло, – протянула Дарина, глядя на хмурое лицо Константина. – Вечная молодость утомляет. Но, может, ты в десятом классе встретишь свою Беллу.

– Это ты «Сумерки» вспомнила? – брезгливо отозвался мужчина.

– Мы все не без греха, – развела руками учительница, поправляя ворот пиджака бежевого цвета. – Жаль, что сейчас подобная литература не столь популярна.

Макияж и одежда ей явно прибавляли статуса.

– Так тебе нравились «Сумерки»?

– Будто ты не был подростком.

Они неловко рассмеялись, осознавая каламбур.

Константин привлёк к себе внимания, как и ожидала Дарина. Всё же девочки были неисправимы и с интересом заглядывались на него. Успокаивал то, что существование младшего брата не стало новой причиной для подозрений. «Он жил в детском доме в Столице, когда наши родители умерли. Я работала в госпитале, потом обустраивалась здесь. Думаю, сейчас самое время вернуть его в какое-то подобие семьи» – весьма естественно рассказывала Дарина тем, кто спрашивал девушку о внезапно прибывшем брате. Раньше семьёй не интересовались. Признаться честно, с ней вообще без причины не пытались общаться. Теперь это даже было хорошо. Хоть и врать было не приятно. К тому же лишний раз она вспомнила о маме, оставшейся в Столице, с которой она выходила на связь три раза в месяц.