Анна Лёвина - Не ждите смеха Козодоя

– Тогда почему вас это угнетает? – озадачилась заместитель директора.

– Сама не знаю, – девушка пожала плечами. – Поэтому и задумалась.

Разговор медленно перерос в прощание и вот Дарина уже медленно направляется по погружённым в сумрак улицам домой. Как бы не хотела она растянуть дорогу, квартира находилась слишком близко. Настолько, что даже раздражало. В этой местности темнело рано, прохладный осенний воздух был даже свеж, отчего она не удержалась и вздохнула глубоко. Выдох получился тяжёлым, болезненным.

Если начинаешь мало говорить, то со временем слышишь больше. Обращаешь внимание на звук поворота ключа в скважине, на мягкий шелест выпавших из уставших рук бумаг. Дарина хмурилась, подбирая листы с пыльного пола в прихожей. Ногти с неприятным скрежетом проскользили по линолеуму.

Дальше всё шло по плану. Торопливо поставить разогреть еду, переодеться, сесть с тарелкой на скрипучий диван и около часа пялиться на пустую стену. В выделенной квартире ничего не понялось за три года что она здесь.

Доев нехитрый поздний ужин, частота которых уже сказалась на фигуре, Дарина рухнула лицом вниз, ощущая неприятную обивку. Теперь нужно было добраться до состояния сонливости. Ленивый взгляд пробежался по корешкам книг, для которых она до сих пор не приобрела полки. Они лежали на полу, образуя четырёхугольные усечённые пирамиды. Ей было важно создавать иллюзию порядка: от самой большой до маленькой.

Она почти определилась с тем, что будет читать, когда раздалась уже позабытая мелодия. Дарине звонили редко и, обычно, каждый звонок был предсказуем. Сегодня связи с Корпусом не ожидалось, что весьма заинтересовало девушку.

– Слушаю.

– У тебя пополнение, – голос агента Корпуса был ей незнаком. – Через пять минут вышлю тебе вводную и досье.

– Эм, – смогла лишь выдавить Дарина. – С чего это. Мы вроде устанавливали правила.

– Мы помним. Даже слишком хорошо. Особенно то, что твой район считается не просто пограничным. Решение Корпуса не обсуждается. До свидания.

– Бросать трубку некрасиво, – Дарина с горькой усмешкой посмотрела на мобильник.

***

Следующий день отличался от предыдущего лишь непривычным тяжёлым осадком в голове. Вчера она долго изучала присланные файлы. Мужчина, двадцать девять лет, представить своим родственником. Отметила для себя отсутствие фото и ощущение того, что документы были подготовлены наспех. Недосказанность так и лезла в глаза, что Дарину весьма напрягало. Уроки прошли как обычно, дети явно побаивались её, говорили тихо, некоторые плохо скрывали неприязнь. Отношение родителей проецировалось на них. Естественная реакция. Принимая это как должное, Дарина с лёгкой улыбкой смотрела на макушки школьников, решающих очередной тест.

– Дарина Михайловна, можно вопрос? – раздалось со стороны окна.

– Слушаю, Валентин.

– А вы можете… ну, колдовать?

– Некорректно, – Дарина едва нахмурилась. – Правильно говорить – «биологическое преобразование энергии». И даже если бы могла, то всё равно бы не показала. Необходимо разрешение.

– Тогда откуда вы это знаете тогда?

– Странно, что ты не знаешь, мы изучаем мою дисциплину два года… а это – основы.

По девятому классу пробежали смешки. Дарина посмотрела в раскрасневшееся лицо паренька, сконфуженного и растерянного. Переведу взгляд на настенные часы, Дарина громко произнесла:

– Сдаём работы.

Заполнив журналы и поставив оценки, Дарина торопливо направилась домой. Впервые, за долгое время, неизвестный агент не удосужился осведомить её о времени своего приезда. Директор, тучный мужчина средних лет жестом остановил её:

– Дарина. Зайдите ко мне.

– Конечно.

Она уселась на неудобном стуле в приёмной. Мужчина расположился в своём комфортом кожаном кресле. Перед ним лежала папка. Совсем новенькая, блестящая в лучах лампы под потолком.

– Необходима ваша подпись как опекуна, – директор протянул листок.

Дарина прокляла информационный отдел Корпуса, в то же время поражаюсь своим актёрским способностям. Узнать то, что за ночь у тебя образовался младший брат – событие весьма волнительное. Дарина сохранял спокойное лицо, изучая документ о зачислении в десятый класс некого Константина Михайловича Козодоева. «Очаровательно, мать твою» – Дарина расписалась и, спешно распрощавшись, покинула школу.

Перед дверью квартиры стоял увесистый чемодан. Дарина даже удивилась, так как такие «раритеты» найти было сложно. Хотя, ей стоило удивиться тому парню, что сидел на чемодане. Он затылком упирался в дверь, вглядываясь в потолок. Подшитая мехом куртка, растянутый полосатый свитер, натянутый на голову капюшон. Несмотря на общую неприятность, кроссовки у парнишки были чистые. «Противоречиво» – Дарина замерла на лестнице.