Кэри Томас - Игла и нить

– А что такое хира? – поинтересовалась Миранда.

– Хира – это сила. Твоя сила, – ответила Эффи. – Она заостряет язык заклинания, как точильный камень заостряет нож.

– Хира – это огонь, – сказал Аттис своим мягким вибрирующим голосом. – Если язык магии – это дерево, то хира – это огонь, что заставляет дерево гореть, тем самым превращая его топливо в искры, в заклинания.

– Я всегда считала, что хира – это земля, – сказала Роуэн, поглаживая пол вокруг себя обеими руками. – Твоя хира – это почва внутри тебя, что помогает корням, стеблям и цветам твоей магии расти.

Моя хира – это стебель и шип.

– Звучит довольно глупо, – заметила Миранда.

– Придется тебе с этим смириться. – В улыбке Эффи не было ни капли тепла. – Давайте попробуем заставить эту швейную машинку работать.

– Что ты предлагаешь? – спросила Роуэн.

– Возьмемся за руки, сосредоточим свое внимание на машинке и будем нараспев повторять заклинание. Все просто. Мы лишь проверим, работает ли наша магия.

С этими словами Эффи протянула руку Анне. Девочка взяла за руку сначала ее, затем – Аттиса. Прежде она никогда не держалась с мужчиной за руки. Его рука была теплой, даже горячей. Анна была уверена, что ее руки были влажными от пота. Она чувствовала, как в них пульсировала кровь, чувствовала, как ее сердце яростно забилось в ожидании заклинания. Что, если я не смогу? Что, если я все испорчу?

Но Эффи уже начала произносить положенные слова:

Ее голос становился все тише. Каждое слово в заклинании было отчетливо различимым, как будто содержало в себе необходимую им силу. Роуэн первой принялась повторять заклинание вслед за Эффи, затем к ним присоединилась Анна, последней зашептала нужные слова Миранда. Они повторяли заклинание снова и снова своими столь различными по ритму и тембру голосами. Анна не могла представить, что игла швейной машинки хоть когда-нибудь сможет вырваться из сковывающей ее ржавчины и нарушить затхлую тишину комнаты. Девочка попыталась сосредоточиться, усилить свой голос, но она по-прежнему ничего не чувствовала.

Постепенно их голоса выровнялись и слились в тихий унисон. Они повторяли слова до тех пор, пока те не утратили свой смысл или не приобрели другое, более глубокое значение. Темнота вокруг них начала сжиматься. Пламя свечей задрожало. Что-то начало меняться, но Анна никак не могла ухватить, что именно. Как будто что-то изменилось в самом воздухе или даже в ощущении воздуха. Она начала чувствовать что-то внутри себя, что-то ноющее или будоражащее – будто она погружалась во что-то наполовину забытое…

Тук-тук-тук.

Машинка громко зажужжала; ржавая игла с писком запрыгала вверх-вниз, вверх-вниз, протыкая тишину насквозь.

Тук-тук-тук.

Анна посмотрела на изношенные провода. По ним не тек ток.

– Жуть какая! – воскликнула Миранда, всплеснув руками и разорвав круг.

Тук-тук-тук.

Эффи улыбнулась, словно кошка над миской сметаны. Она не стала восстанавливать разорванную связь, и машинка потихоньку замедлила свой бег. В комнате вновь стало тихо.

– Полагаю, заклинание сработало, – заключила Роуэн.

Анна отпустила руку Аттиса, но продолжала ощущать в своей ладони ее жар. Молодой человек улыбнулся ей, а затем протянул салфетку.

– У тебя кровь идет из носа, – сказал он.

Анна взяла из его рук салфетку, изо всех сил стараясь выглядеть равнодушной к магии, которую они только что сотворили. Однако внутри ее все ликовало, прыгая вверх-вниз, словно игла их машинки. Я не испортила заклинание! Для меня еще есть надежда! Она определенно что-то почувствовала. Что-то похожее на магию. Девочка не могла точно описать возникшее внутри ее чувство, но знала наверняка – оно точно там было.

– Я знала, что у нас все получится. – Эффи торжествующе посмотрела на Аттиса, а затем повернулась к остальным. – Теперь вы видите? Магия живет в наших душах. Вы слышите их? Слышите, как они жаждут быть свободными?

Миранда подтянула коленки к подбородку и обхватила их обеими руками. Ее лицо пылало энергией заклинания.

– Я не хочу быть ведьмой, – тихонько сказала она.

– Почему нет? – Эффи вскочила на ноги. – Почему ты так стремишься быть похожей на других людей? Я ненавижу других людей. О нас слагают легенды, сказки, песни! Нас рисовали кроваво-красной краской на стенах пещер! Ведьмы, колдуньи, чародейки, стреги, вёльвы, банши, феи или сморщенные бабки-ёжки в темных лесах. Святые. Грешницы. Добрые. Злые. Девственницы. Шлюхи. Называйте нас как угодно. Принести магию в этот мир – наш долг.