Айгуль Грау - Небо цвета лазурита

– Не надо было столько пить, – сухо ответила она отворачиваясь.

– Как же ты права… это все после ее ухода. Я не был таким раньше. Прости меня, Мариэ, – он зарывался лицом в ее волосы словно ища поддержку. Ее сердце дрогнуло, когда она слышала, как бывший всегда сильным голос сорвался, как будто в темноте пропустил ступеньку.

– Да, ты права, – наконец сказал он, прижимаясь к ней крепче, – но мне так хотелось бы остаться. Разреши мне, Мариэ. Мне так не хватает женского тепла. Твоего тепла. Просто остаться с тобой…

– Может вам к наложницам сходить? У нильдаров они вообще бывают? Или все вокруг до брака ни о чем не догадываются? Мне казалось, что среди здешних служанок я видела довольно смышленых в этих вопросах, зря вы так. Так что сходите, сходите, вдруг поможет.

– Мне не помогает. Хотя и ходить никуда не надо, сами придут. С чего ты вообще взяла…– Тут он запнулся, глядя на нее с непонятным смешком, – Какая у тебя странная забота. И опять ко мне на «вы». Только когда злишься можешь меня на «ты» называть, да? – горькая нежность изливалась из его глаз, заполняя Марианну. Ей стало очень жаль, что она не сдержала свой язык. Видимо вспорола его словами, как и он тогда, в беседке, – так ты разрешишь мне остаться? – Марианна отвела взгляд и обреченно вздохнула. – Это значит «нет». – Понял он. Спросил безнадежно, – Любовь прошла? – Марианна медленно сомкнула веки, слабо кивнув головой и Селдрион разжал свои объятья. Сел на кровати.

– Что ж, хорошо. Я уйду. Прости меня, спасибо за вечер. – Сказал он не глядя и ушел, так и не заперев за собой дверь на ключ.

Марианна смотрела стеклянными глазами в потолок. Ее оставили в покое, но покоя не было. Яркий луч прорезал штору, засветившись на нижней границе двери. Он все поднимался и поднимался выше, разрастаясь, как будто хотел указать на что-то, то, чего она не видела. Все равно не смогла бы снова заснуть, поэтому поднялась на кровати, бесцельно глядя по сторонам. Луч шевелился от марева разогреваемого воздуха, осторожные пылинки поблескивали в его толще. Она молча следила за ним в полной тишине. Казалось, все звуки прекратились и птицы за окном замолкли. Только звук дыхания. Поверхностный и легкий. Должно быть радоваться надо было, но не получалось. Он как будто оставил за собой кровавый след, и она чувствовала свою сопричастность к его страданиям. Но ничего, пусть знает, что и ей было так же больно когда-то. Хотя лучше бы молчала. Лучше перетерпеть только свою боль, чем удвоить ее, ранив другого. Но как еще она могла защитить себя. Может не надо было защищать. Полежать, посмотреть в потолок равнодушно. Но этим все бы не закончилось. И что за стокгольмский синдром 20 20 Стокгольмский синдром – термин в психологии описывающий защитно-бессознательную травматическую связь, взаимную или одностороннюю симпатию, возникающую между жертвой и агрессором в процессе захвата, похищения, применения угрозы или насилия. у нее появился? Но уже ничего не изменить. Да и не хотела менять. Пусть будет так как есть. Вспомнился синеглазый с модной прической и попкорном. Такой счастливый всегда, никогда не печалится… Поэтому и существует только во снах. Что он говорил…постой. Может это… Все сложилось. Марианна наконец поняла. Сначала не поверила самой себе, но все эти события, и даже сам луч солнца указывающий туда, где скрылся он, говорили об этом, и она уже не могла отрицать – «Так это ты – тот самый золотой павлин…».

Прошла неделя после бала, когда царевна Харша наконец прибыла в замок. Все шло своим чередом и первым делом она двинулась на прием к Владыке. Ее лицо без того худое, выглядело еще более измученным и ослабшим. Гибкие движения, которые так восхищали Мариэ, будто принадлежавшие танцовщице, теперь как бы поломано застывали в воздухе. Изящество, окружавшее ее тонкий обнаженный стан исчезло, ребра прорисовывались на спине. И как всегда увешанная драгоценностями с кончика хвоста и до макушки, частично скрывающими ее наготу, она была жутко голодна, но не признавалась в этом. Тем не менее слуги принесли ей нарезанное филе сырой рыбы и вино, а Селдрион с тоской наблюдал, как она жадно глотает целые куски почти не жуя. Нильдары не ели ни рыбы, ни мяса, поэтому это блюдо было специально для Харши. Когда она наелась, вздохнула облегченно, вытирая рот салфеткой. Довольная улыбка затеплилась в уголках глаз нагини, и только теперь она заметила, как мрачен был Селдрион, хотя и пытался это скрыть.