Виктория Кош - Полихромы. Серебряная Тьма

Отец мотнул головой.

– Она сразу уехала за границу. Кажется. Я не особо интересовался. А я вскоре познакомился с твоей мамой, влюбился. Мы поженились. Там и ты родилась, потом Машка…

Это была долгая красивая история любви, длиной в семнадцать лет, и они вспоминали ее каждую годовщину свадьбы мамы и папы. Сейчас впервые эта история прозвучала грустно.

– А как ты узнал? – спросила Карина. – Эта Инга, она столько лет молчала, а потом на вечере встречи вывалила тебе все вот так?

– Мы просто разговоривали. Инге задали вопрос, она ответила.

– Кто задал вопрос?

– Какая разница, Карин? Петька Захарычев, кажется. А, может, Света Романова, они дружили в школе. Неважно–

– Тут все важно, папа! Ты ей прям так и поверил? А вдруг она врет? Надо делать тест ДНК!

– Зачем ей врать?

Карина всплеснула руками. Родители иногда были такими глупыми. А, может, и не иногда.

– Я не знаю, пап. Чтоб алименты с тебя срубить. Например.

– Алименты ей не нужны, – улыбнулся папа. – У нее свой бизнес, вполне процветающий. Она недавно купила коттедж в Жулебино, знаешь, там, у леса.

– Ого. – Карина открыла рот и закрыла его, так и не придумав, что ответить.

– Вот это точно неважно, – сказала мама. – И нас не касается.

– Конечно, – кивнул папа. – Я просто хотел сказать, что алименты здесь точно не причем.

Тогда что причем? Реальное совпадение, случайный разговор? Или какой-то коварный план? Что увидела в папе эта неведомая миллионерша Инга, раз захотела признаться именно сейчас? Он красивый. Был красивый в школе, был красивым, когда женился на маме. Красивый даже сейчас, в спортивных штанах и зеленой футболке с мордой свинки на груди. Мама называла папу красивым, и мамины подруги тоже – Карина слышала не один раз. Эта Инга тоже может так думать. Может решить, что папа захочет уйти от дочерей к сыну–

– Я люблю вас, – сказал папа, обнимая Карину и маму, притягивая их к себе. – Тебя, Карину, Машку. Для нас ничего не меняется. Для меня ничего не меняется. Вы моя семья. Я встречусь с ним, если он этого захочет. Но я для него чужой человек. Вряд ли ему сейчас нужен отец…

– Тем более, что ты наш отец, а не его. – Карина положила голову папе на плечо.

– Конечно. Но если ты вдруг тоже захочешь встретиться с–

– Нет!

– Я еще не договорил–

– Нет. Я не буду с ним встречаться. Никогда.

– Хорошо, хорошо, – вздохнул папа. – На твоем месте я бы тоже–

– Давайте спать, – сказала мама. – Если я не ошибаюсь, Маша наверняка ждет-не дождется, когда Карина вернется.

– Можно я ей расскажу? Или лучше вы?

Папа посмотрел на маму.

– Я не против, если это будешь ты.

– Мам?

– Ты же все равно расскажешь, правда? – грустно улыбнулась мама.

– Тогда я пошла.

Карина по привычке направилась к балконному окну. Она как раз перелезала через подоконник, когда вопрос мамы пригвоздил ее к месту.

– Кстати, а физику ты сделала?

Когда Карина вернулась в комнату, ее встретила абсолютная тишина. Комары, соседи, даже диван – кажется, уснули все. Кроме Машки. Абсолютная тишина в районе ее кровати говорила только об одном: что Машка не спит.

– Я знаю, что ты не спишь, – пробормотала Карина, укладываясь на свой диван.

Растрепанная голова сестры тут же возникла над перилами кровати.

– Что там у вас?

Машка лопалась от любопытства, это было ясно. И раз уж родители дали ей разрешение…

– Сейчас расскажу, – пробормотала Карина. – Только в обморок не грохнись.

У брата, внезапно возникшего из пустоты, был один плюс. По сравнению с ним завтрашняя физика перестала казаться ужасным ужасом.

– Цвет – качественная субъективная характеристика электромагнитного излучения…

С физикой Карине повезло. Никакой домашки, никакого опроса и тем более самостоятельной. Урок самоуправления – что может быть лучше, когда ты не открывал учебник целую неделю? Дина обожала устраивать такие уроки. На ее место выходил кто-нибудь из учеников и вещал на любую тему по выбору. Карина тоже обожала такие уроки. К доске не вызывают, двоек не ставят, к совести не взывают, знания в голову не впихивают. Можно на сорок минут отключить мозг и расслабиться.

– … восприятие цвета определяется многими факторами. Например, такими, как спектральный состав, контраст с окружающими источниками света…

У доски стоял Лешка Жаров: волосы торчат как иглы дикобраза, уши торчат как у слоненка Дамбо, но хуже всего был его голос, громкий, монотонный, словно перфоратор он доставал тебя где угодно. Так что расслабиться не выходило. А, может, слишком много тревожных мыслей накопилось со вчерашнего дня. Брат… как там его? Она даже не спросила. Плевать. Он не Шелестов. Никогда им не будет. Никакого отношения к их семье не имеет. Поэтому его надо выкинуть из головы. Прямо сейчас.