Юлия Кои - Пара для вожака

Ощущая, как по пальцам расплавленным металлом растекается тепло от малейшего прикосновения к горячей коже, оборотень закрыл глаза и отдался ощущениям. Сильное возбуждение, спустившееся болезненным напряжением внизу живота разбивалось об умиротворение, накатывающее волнами от каждого вдоха. Хотелось сильнее уткнуться носом в теплую кожу и дышать бесконечно этим сладковато-летним теплом, никогда не выпуская его из рук.

Владислав пробрался ладонями выше, пробежавшись легкими прикосновениями по плоской груди и задев еще мягкие соски. Захотелось сжать их, заставить стать твердыми и пить стоны с пухлых потрескавшихся губ.

Оборотень замер, когда его рука уже задрала на Саве кофту до самой груди. Вернув одежду на прежнее место, он встал с постели, не обращая внимания на собственное возбуждение и обернулся. Недовольно порыкивая, большой черный волк улегся уже на полу. Проклиная себя за беспечность, Влад, сцепив зубы, постарался уснуть. Не хватало еще начать кидаться на макаронину, когда всего несколько часов назад сам спас его от домогательства. Так низко падать он не собирался.

Впервые за долгое время Сава проснулся в хорошем настроении. Распахнув глаза, он несколько секунд таращился в потолок, а после сладко потянулся. Ощущение было так похоже на прошедший плохой сон, который рассеивается с наступлением утра.

Перевернувшись на бок он заметил рядом с диваном Пушистика, который поприветствовал его вилянием хвоста.

– Доброе утро, хороший мальчик, – улыбнулся Савелий, погладив громадину по голове. – Проголодался?

Пес как будто согласно гавкнул в ответ.

– Тогда пошли кушать.

Сава вскочил с постели полный сил, чего уже давно с ним не случалось. Непонятно откуда взявшаяся энергия подтолкнул его к тому, чтобы приготовить себе кашу на завтрак. И пока Пушистик расправлялся с огромным куском мяса, Сава задумчиво жевал овсянку, глядя в окно. Пушистые хлопья снега, порхавшие снаружи, натолкнули его на мысль.

– Мы сегодня поставим елку, – решительно произнес Сава.

Пес отвлекся от еды и повернулся к нему, будто ожидая дальнейших разъяснений.

– Хочется праздника, – пожал плечами Сава.

Он смутно припоминал, как прошлой ночью его практически похитили, а после чуть не изнасиловали в прихожей, но все обошлось. Пушистик его спас. Как только эта мысль сформировалась в голове, Савелий подорвался с места и бросился бегом в прихожую, поскользнувшись и едва не шлепнувшись в коридоре. К его удивлению, пол рядом с входной дверью был абсолютно чистый.

– Как это? – задумчиво произнес он, неуверенно шагая по линолеуму, который должен был пострадать несколько часов назад, заляпавшись кровью.

В коридоре вслед за ним появился Пушистик, повиливая хвостом и не выражая ни капли агрессии.

– Может, мне все это почудилось? – Сава почесал стриженый затылок.

Небольшое облегчение, испытанное при виде чистого пола, все же было омрачено смутными воспоминаниями. Ему в любом случае не простят этот проступок, а это значит, он может считать себя безработным, начиная с этой самой минуты. К собственному удивлению, внутри ничего не шевельнулось то осознания этого факта. Сава так боялся лишиться работы и остаться без средств к существованию, что пахал как проклятый, выходя на смены даже в свои выходные. А сейчас, когда это все-таки случилось, и на него к тому же легла ответственность за живое существо, хотелось смеяться и едва ли не танцевать от облегчения.

– Готов пойти гулять? – спросил он у пса, уперев руки в боки.

Пушистик радостно гавкнул, слегка подпрыгнув.

– Тогда собирайся, – рассмеялся Савелий и начал стаскивать с себя кофту, чтобы переодеться. Пока он искал наиболее теплый свитер среди своих запасов, пес сидел рядом в комнате, глядя на него и повиливая время от времени хвостом.

– Кажется, все, – сообщил Сава, для которого стало уже привычным и вполне нормальным явлением – разговаривать с псом, который, казалось, вовсе был не против этого.

Нацепив на голову шапку и замотавшись в шарф, Сава несколько минут потратил на то, чтобы надеть на подопечного намордник.

– Пушистик, да нас же камнями закидают, если увидят тебя без намордника.

Возмущенное гавканье.

– И не надо спорить. Это я знаю, что ты хороший мальчик, а другие видят только здоровенную страшную псину.

Недовольное ворчание и покорность судьбе.

– Вот видишь, совсем не страшно, – довольно приговаривал Сава, застегивая на внезапно притихшем псе намордник. – Это только во время прогулки, не ворчи.