Виктория Ом: Невеста альфы – хомяк

Миновав оставшееся расстояние без неприятных встреч, но порядком попыхтев, чтобы взобраться на каждую из ступенек, я пробралась в выделенную мне комнату через дверь, заранее оставленную приоткрытой.

– Джозефина Элизабэт Хаммонд! – грозно прогрохотало над головой.

Подпрыгнув от испуга на месте на добрых двадцать сантиметров, ринулась назад, в тихий и пустой коридор второго этажа, но дверь захлопнулась перед самым носом. С тихим «бум» впечаталась в преграду, пискнув от досады. Хорошо, что мех помог смягчить сей неприятный момент.

– Джо-з-з-зи! – прошипела мать.

Борясь с приступом страха, я задрала голову и встретилась взглядом с яростно горящими глазами миссис Хаммонд, главой нашего клана и моей матерью.

– Я тебе что сказала? – с угрозой вопрошала она.

– Пи-и-и-пи пи-и-и-и… – раздалось в ответ, но смысл она поняла.

– Так почему тебя ноги носят неведомо где и в таком обличье?!

На такое у меня ответа не было, кроме: хомяк взял вверх, и мы отправились исследовать территорию, которая должна была стать моим домом с сегодняшнего дня.

– Мне не хотелось бы краснеть за тебя больше положенного, – устало вздохнув, сообщила мать.

«Для начала не надо было выдвигать такое позорное условие!» – с обидой пропищала я.

Мамино лицо на миг исказилось от вереницы эмоций, но натянув маску безразличия, она указала в сторону ширмы.

Наконец-то, я смогла опустить голову и посеменила в укрытие, чтобы перекинуться в человека и общаться на равных, хотя правильнее будет – глядя друг другу в глаза.

– Ты должна понимать, что этот брак принесет пользу всем представителям нашего клана, – заговорила мама, пока я надевала бельё.

– Понимать?! – взвизгнула, высунув голову над ширмой. – А меня родная мать будет понимать? Про любовь к единственной дочери я вообще молчу!

– Джози, – тихо обратилась она, пронзая холодом серых глаз, – я все тщательно обдумала и пришла к этому соглашению, выдвинув ряд требований. Поэтому у меня нет повода переживать за твоё благополучие.

– Да ты себя хотя бы слышишь? – возмутилась, натягивая рукава платья на плечи. – Для меня все это дикость! Я словно в прошлое попала, где такое было нормой!

– Я уже говорила тебе, что на людях и для всех кланов ты и Хантер будете мужем и женой, но любовников вам заводить никто не мешает, – парировала она, помогая мне застегнуть молнию на спине.

– Всегда мечтала выскочить замуж после школы и завести тройку-другую любовничков, – раздражённо бросила я.

– Ты с Оливером уже говорила? – спросила она в ответ, развернув меня к себе лицом.

– Он не стал меня слушать. Обиделся, – пробурчала, надув и так пухлые от рождения щеки.

– Хомяки отходчивы, когда речь касается любимой женщины, – подметила мама. – И его семейство обещало прибыть на твою помолвку в полном составе.

– Вот же счастье.

– Джози, – одернула мать, – просто предложи ему задержаться в качестве твоего телохранителя.

– Ты шутишь? Волки будут зубоскалить на мой счет, а ты хочешь оставить им мальчика для битья? – всплеснула руками и, обойдя мать, присела перед трюмо, чтобы привести волосы в порядок.

– Оливер не такой человек, который позволит себя задирать кому-либо. – Она встала сзади и, выхватив расческу, принялась укладывать мои волосы мягкими локонами. – И Штейны предупреждены, что если с тобой или оставшимися за компанию людьми из нашего клана что-то случится, то всем договоренностям придёт конец. А надо будет, то от их семьи и клана ничего не останется, – грозно заявила мать, а отражение зловеще сверкнуло красными глазами.

Мало кто из оборотней знал, что кого-кого, а хомяка, особенно мать, злить не стоит – не соберёшь ушей, хвостов… и прочих частей тела.

– Аннет, – прервал наш разговор мамин помощник, мистер Эндрю Гамильтон, заглянув в комнату. – Все уже собрались в зале. Волки звереют от запахов. Пора бы предстать перед гостями, чтобы они имели возможность разойтись по саду и подышать свежим воздухом.

– Не слишком ли ты печешься за волков? Мне казалось, кошачьи с ними в контрах, – ответила мама, положив расческу на столик. Взяв флакончик с духами, она обрызгала меня пахучей жидкостью, аромат жимолости мгновенно впитался в волосы, кожу и ткань платья.

– Мам! – остановила её и закашлялась. – Зачем столько-то?! – Вскочила на ноги, чтобы убраться из удушливого облака.

– Это поможет тебе стать чуточку привлекательнее для будущего супруга, – объяснила мать, а Эндрю состроил извиняющееся лицо и пожал плечами.