Дмитрий Манасыпов - 13 участок – 2. Ренегат

Три недавно виденные девчушки, за каким-то чертом попершиеся за деревья, уже сравнялись цветом лиц со снегом. Но хотя бы не орали. Мы со Смитом переглянулись.

– Хреновые дела, Кроу, – сказал Смит, – видно…

Он не договорил, но все было ясно и без слов. Наши клиенты, наши.

Кому еще потребуется разложить останки пятиконечной звездой, а головы разбросать по концам лучей? То-то, что кому-то из Ночного города.

– Эй, валите отсюда, парни! – наконец-то порадовался возможности рыкнуть в нашу сторону один из тех самых копов. – Это не ваше дело.

– Вот тут, дружище, ты как раз ошибаешься. – сказал Смитти.

– Эт точно, – согласился я, – и еще как, к сожалению, ошибаешься.

И мы потащили наружу значки.

Хреновое в этом году Рождество, ребятки.

Если рассматривать самый обычный револьвер со всех сторон, то в некоторых случаях он даже красив. Порой, как в случае с редкими у нас «французами», несколько странен, но, в целом, все равно револьверы весьма симпатичны. Ничего лишнего – сталь простого механического решения, как вершина инженерной мысли.

Если ты коп, то цену такой красоте знаешь чуть больше обычных людей. Результаты попаданий пуль видел неоднократно и всегда оценишь всю опасности этой смертельной красоты. Особенно, если рассматриваешь ствол, когда тот смотрит в твою сторону черным провалом, готовым выстрелить. Да уж…

Май.

Красное: 5

Черное: 7

Белое: 12

Интересно…

Снег летел густо, налипая на стекло. Зима.

Говорят, саморазрушению подвержены тонкие и трепетные натуры, романтики, меланхолики и просто разочаровавшиеся в жизни. Говорят, что…

Говорить можно что угодно, если задуматься. А уж отыскать пару-тройку причин для самобичевания легко отыщет кто угодно. Ну и от самобичевания до деструктивных действий просто подать рукой. Я, правда, не верил, еще пару дней назад. Оказалось, что зря.

– И дорожка лунного серебра, о, да

Разлетится под твоими ногами

Моя чёрная кошка…

Хрипло-медовый голос Морриса из «Моррис, Моррис и Мак-Кейн» замолчал, спрятался за последними тягучими риффами луизианского блюза. О, да, детка, лунное серебро такое, мать твою, хрупкое. Совсем как страдающая душа детектива 13 Алекса, черт меня дери, Кроу.

Я подмигнул отражению и приложился к горлышку. Оказалось, просто зря. Пойло-то закончилось, пришлось просто втянуть через нос пахучие эфирные остатки бурбона и снова закурить. Сигареты вроде бы у меня оставались, да?

За окном мотало уличный фонарь, свет прыгал по комнате, уже не раздражая. Зима подступилась неожиданно и очень серьезно, за последнюю неделю завалив город несколько раз. А ветрище, пришедший с океана, рвал вывески, тенты, ломал козырьки из крашеной жести и гнул тонкие шеи уличных фонарей. Прямо как сейчас…

– Не пошли бы вы все куда подальше? – поинтересовался я у пустоты комнаты и её сестры внутри меня самого. – Чертовы ублюдки, больше вы нет никто. Дерьмоеды, засранцы и бздуны!

Эй, Кроу, не сходить ли тебе в отпуск… Да, шеф, конечно, совершенно замотался, хочу выспаться, хочу пожить нормальной жизнью, спасибо, кэп. Точка, да уж.

За окном, несмотря на холод и снова поваливший снег, бурлила жизнь. Меня от нее, если честно, блевать тянуло и вовсе не в переносном смысле. Врач, осмотрев меня после первой жалобы, выписал какие-то пилюли на ночь и посоветовал не нервничать.

– Кроу, у нас дерьмовая работа, пусть ее и оплачивают. – сморщился Стеллан, чертов усатый морж, одинаково спокойно выписывающий аспирин и пластающий найденные трупы жертв. Стеллан любил пофилософствовать, сидя в своей берлоге, где сперва тебя записывала сестра, потом ты попадал в приемную, а пройдя через нее и операционную – рукой подать до прозекторской с шестеркой холодильников, куда складировали найденные бренные остатки. Хорошо, хоть их подвозили и заносили с другого входа.

– Она дерьмовая, но кто-то должен её делать, так, Кроу? – продолжал делиться мыслями старший врач 13, он же коронер и все такое. – А тебе впрямь нужно отдохнуть. Отоспись, погуляй, найди какую-то красотку… что я тебе советую? Ты взрослый бой и сам все знаешь.

Нервы? Недосып? Конечно, этого вполне хватало. Когда-то давно, почти два года назад, мысли вились совершенно другие. Да-да, в то самое время, как мне выдали значок детектива, эдакий прекрасный тяжелый жетон с зажимом, крепи куда хочешь или носи как настоящий агент из парней Гувера – в кожаном портмоне.