Анна Велес: Роковой перстень Распутина

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

© Велес А., 2022

© Оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2022

Серый камень, острый, скользкий. Бесконечные сосны, вцепляющиеся корнями в скальную породу. Серая гладь воды. Это было крайне не гостеприимное место. И опасное. Угроза висела в вечернем воздухе, ощущалась интуитивно, на уровне инстинкта. Михаил Куракин, новый Глава Стражи Москвы, и его первый заместитель и друг Даниил Нарышкин, выглядывали из-за огромной глыбы, опасно возвышающейся над их головами.

Где-то слева, в лесу, затаились враги.

– Их осталось всего пятеро, – прошептал Дан. – Четверо Избранных и Вайнст.

– И все они работают на Аненербе, – напомнил ему Михаил. – Так что достаточно умны, чтобы не попасться. Они будут очень осторожны.

– Но среди них только один Высший, сам Вайнст, – заметил Нарышкин. – Ты знаешь, какой у него дар?

Высший Избранный обладал уникальным даром, отличающим его от других жителей Волшебного мира. Конечно, каждый из них владел магией в принципе, но также любой Высший был сильнее простых представителей каст, именно за счет своей индивидуальной особенности.

– Он, по сути, боевой маг, – ответил Михаил. – Его дар довольно слабый – предугадывать магические действия противника в прямой атаке, во время поединка.

– Это плохо. – Дану не нравилось все это.

– Важен не его дар, – напряженно напомнил Куракин. – А тот перстень, что Вайнст носит на левой руке. Это какой-то артефакт. Явно ценнее всего, что они украли. С помощью этого перстня фашист может подчинять себе волю любого. Смертного надолго, а Избранного всего на несколько минут. Вайнст может приказать умереть, на что вообще пары секунд хватит.

– Еще хуже, – угрюмо оценил новую информацию Нарышкин.

– Неважно, – напряженный тон Главы не соответствовал легкости слов. – Мне надоела эта погоня. Мы закончим все здесь.

Его друг промолчал. С одной стороны, он хорошо понимал Михаила. Они преследовали отряд Вайнста уже неделю. Фашист пытался уйти в Финляндию с награбленными артефактами. Стража пыталась это предотвратить. Из 16 противников осталось пять, но и в отряде Стражей были раненые и убитые. Во избежание лишних жертв надо было все это прекращать. Но с другой стороны, Вайнст – очень опасный противник. И ему наплевать, сколько еще Избранных умрет в этой гонке.

Капитуляция фашистской Германии была подписана, объявили об окончании Великой Отечественной войны. Но на самом деле ничего не заканчивается с постановкой подписей. Пока страна только начинала восстанавливаться после разрухи и боевых действий, многие искали свою выгоду. Вайнст служил офицером Аненербе – особого отделения Третьего рейха. Именно оно собирало по всему миру артефакты и произведения искусства для идеологов фашизма. Многие Избранные Германии служили в этом отделении. И далеко не все по своей воле. Но только не Вайнст. Он свято верил в идеи Третьего рейха. Причем его интересовало устройство нового порядка не среди смертных, а в Волшебном мире. И ему не нужен был фюрер, среди Избранных Вайнст сам был не прочь занять его место.

Когда фашистов разгромили, он не сдался, а продолжил то, что делал многие годы, с самых 30-х, – воровал магические предметы везде, где мог. В том числе и на территории Союза, например из коллекции Эрмитажа. Ведь успели вывезти далеко не все. Вайнсту было чем поживиться. Не повезло ему в одном. В 1946-м он столкнулся с новым Главой Стражи. Их противостояние длилось уже несколько месяцев. Для Михаила Куракина фашист был не новым фюрером, а обычным террористом. Глава дважды нарушал планы Вайнста, лишал немца поживы, даже ранил. Но не поймал. Этот раз точно должен был стать последним. Для одного из них. И именно это обстоятельство не нравилось Нарышкину больше всего.