Евгения Орлова - Держи меня крепче…

– Ушли ли депрессии, фобии, панические атаки, улучшилось ли самосознание…

– И что последующее ежемесячное тестирование подопытных показало?

– За три последующих года у 80% подопытных наблюдаются положительные изменения их состояния… – усмехаюсь я, бросая взгляд в окно и понимая, что за последние четыре минуты мы не сдвинулись ни на метр.

Все так же стоим перед большим, украшенным синими и красными огоньками окном кофейни с кучей уютных кресел и диванчиков внутри. Народу в ней до странного немного, хотя я точно знаю, что это место модное и недорогое, а уж кофе они готовят ну просто восхитительный. И тут в глубине зала я замечаю до боли знакомый безразмерный зеленый жилет с белым значком в виде схематичного открытого глаза в чуть сплюснутом овале.

Такие раздают тестерам, завершившим программу «Z3X84», вернувшим себе память и влившимся обратно в привычную жизнь мира. Нужно это для того, чтобы, во-первых, к ним относились с пониманием в общественных местах. Ведь за полтора года, что они проводят в программе в изолированном мирке, реальность не стоит на месте. И для обратной адаптации нужно время.

Во-вторых, положение тестера научных программ дает довольно ощутимые льготы и привилегии. Ну и в-третьих, наконец, в жилет вшит дополнительный датчик о местоположении тестера, помимо прочего содержащий всю медицинскую информацию о нем. У них, конечно, есть практически неснимаемые браслеты, дублирующие в себе все те же данные и отслеживающие их состояние, но лучше перестраховаться. Да и тестерам почему-то эти безразмерные уродливые тряпки нравятся. Они их даже зимой поверх пуховиков и пальто носят. Мои подопечные, за которыми я наблюдаю уже почти два года, я имею в виду время после возвращения им памяти, (полгода тщательного отбора перед допуском к эксперименту, да и полтора года внутри него я не считаю) признаются, что при виде на ком-то такого жилета они испытывают радость и желание подружиться. Ну или хотя бы просто угостить выпивкой.

Невольно напрягаю зрение, стараясь рассмотреть кто же там сидит, как вдруг девушка в зеленом жилете встряхивает темными кудрявыми волосами, поднятыми в конский хвост, сбрасывает обувь и боком разваливается с книгой в кресле, подтянув под себя босую ногу и свесив с мягкого подлокотника вторую в изношенном ботинке. И я ее тут же узнаю, с легкой щекоткой под ложечкой. Эрика Майер собственной персоной в ожидании своего любимого двойного эспрессо с карамельным сиропом. Этакий ящик Пандоры нашего эксперимента, который я по началу ошибочно принял за дешевую китайскую музыкальную шкатулку с распродажи на блошином рынке… Она не была уникальной. Таких как она набралось человек восемь на сотню первых испытуемых. Но с ней одной мне реально хотелось дружить и продолжать общаться не в рамках исследований… Просто хотя бы из любопытства: куда этот генератор случайных собственных возможностей занесет в следующую секунду…

Неожиданно Эрика вместе с креслом начинает сдвигаться вправо, и я не сразу понимаю, что на самом деле мы поехали, и пробка рассосалась.

Мара говорит, непривычно жестикулируя, о том, как стоит построить свой доклад и сделать акценты, но я, к своему стыду, совсем ее не слушаю. В моей голове лишь мысль о том, что придется ограничиться всего парой бокалов шампанского, чтобы завтра с утра встать со свежей головой и отправиться на работу. По идее будет выходной, но я слишком хорошо знаю Эрику. И раз она в городе, то завтра в 11 утра будет терпеливо сидеть под дверью моего кабинета, ожидая приглашения на ежемесячный отчет. Она никогда не приходит в назначенный день… Но, поклявшись отчитываться раз в месяц, не нарушает обещанного.

В такие вечера как этот я чувствую себя улиткой-марафонцем. Рюкзак так натер плечи своей тяжестью и неудобными лямками, что, зайдя в привычно тренькнувшую дверью кофейню, я просто сваливаю его со спины на пол и тремя мягкими пинками подгоняю к барной стойке.

– Одичавшего скомороха вызывали? – плюхаюсь локтями на полированную столешницу в ответ на приветственный возглас Майлза.

– Мамочки… – нескладный, похожий на скомканный зонтик, немного пучеглазый бариста окидывает меня восхищенным взглядом, от которого становится смешно. – Откуда ты, путник?

– Из леса, вестимо… – фыркаю я, борясь с отчаянным желанием почесать давно немытую горячей водой голову. – Десять дней в чаще провела. Рельеф сверяла. Растения и насекомых описывала.