Кейт Уилкинсон - Живая шкатулка

Одна из бусин Нида вылетела из шкатулки и ударила Эди в лоб. Девочке хотелось задать массу других вопросов. Прежде всего, кто такие сороколки? Но она видела, что Импи начинает волноваться, поэтому молчала и смотрела на Импи и оставшихся с нею братьев. Флиты были такими необычными, и всё же кое-что в них было вполне узнаваемым. Они были не насекомыми, а крошечными человечками, которые жили в доме, спали в постелях и носили одежду. Пусть даже их младенцы вылуплялись из орешков. Эди окинула взглядом волшебную сцену, лежащую перед ней.

– А что там? – спросила она, указывая на комнату, полную блестящих предметов: пятипенсовая монета, изогнутая заколка для волос, украшенная стеклянными кристаллами, и сломанный серебряный кулон в форме ящерицы.

– Это комната Нида, – объяснила Импи. – Он любит находить забытые блестящие вещицы. Именно так мы живём – собирая вещи, которые больше никому не нужны.

Нид залез на спичечную коробку и спрыгнул с неё, скрутив сальто с безупречным приземлением в конце.

– Он умеет летать, как мы все, но предпочитает прыгать и бегать.

Эди была заворожена. Она хотела бы всю неделю просидеть на складе, глядя в эту волшебную шкатулку.

Но где-то вдали часы пробили четыре часа. Папа, должно быть, ждал её у себя в кабинете, но она не могла оставить шкатулку здесь – теперь, когда знала, что там, внутри. Точнее кто.

– Импи, я хочу, чтобы ты познакомилась с моей семьёй. Ну, с моим папой. Он работает здесь.

– А после этого мы сможем отправиться к тебе домой?

– Может быть, – сказала Эди. – Но надо быть осторожными. Кто-нибудь может вас увидеть.

– Взрослые не могут нас видеть, – просто сообщила Импи, потом взлетела и угнездилась за ухом Эди, в переплетённых прядях одной из её тёмно-рыжих кос. – Айвен не мог нас видеть. В том-то и была вся проблема.

– Теперь и я тебя не вижу! – засмеялась Эди.

– Но ты слышишь меня, – выдохнула Импи на ухо девочке. Крошечный порыв воздуха защекотал мочку уха, словно перо пикси.

– Ах! – со смехом произнесла Эди. – А почему Айвен вас не видел?

– Он слишком взрослый. Никто старше тринадцати лет нас не видит.

– Это странно, – пробормотала Эди. – Вы не можете взять и исчезнуть, как только кому-то исполняется тринадцать.

– Так и происходит, – отозвалась Импи. – Но…

Это казалось абсолютно нечестным. Всего через несколько недель настанет двенадцатый день рождения Эди, а значит, ей пойдёт тринадцатый год. А она хотела бы всю свою жизнь видеть флитов!

– Мне нравятся твои волосы, – заметила Импи. Эди чувствовала, как она карабкается вверх-вниз по сплетающимся прядям её косы. – Можно покачаться?

– Ладно, – медленно сказала Эди, потом наклонилась вперёд и наклонила голову так, чтобы одна её коса свободно свисала с головы. Она чувствовала, как Импи цепляется за эту косу, словно за канат.

Когда девочка пошевелила головой, Импи взвизгнула:

– Быстрее, Эди!

Эди мотала косой взад-вперёд, пока у неё не заболела шея, однако внутри у неё всколыхнулось какое-то чувство, которого она не ощущала уже давно.

Импи села прямо, задыхаясь от восторга.

– Наверное, мы хорошо поладим! Ты знаешь, что напоминают мне твои волосы?

Папа всегда говорил Эди, что волосы у неё особенные и блестят, словно медь. Но мальчишки в школе дразнили её «морковной башкой».

– Варенье, – сказала Импи. – Чудесное тёмно-оранжевое варенье, которым Чарли любит намазывать свои тосты.

– Варенье? – переспросила Эди. Ей льстили такие сравнения. – Никто раньше мне такого не говорил.

Импи резко дёрнула её за косу.

– Идём!

– Ой! – произнесла Эди, хотя ей начало нравиться то, что в косе у неё сидит флитта. – Хорошо. Ты можешь пойти со мной, но остальным придётся ненадолго остаться в шкатулке. – Она не могла рисковать тем, что кто-нибудь наступит на них или что они застрянут между половицами. – Это ненадолго, – сказала она флитам, закрывая крышку и видя их лица, обращённые к ней.

Держа шкатулку перед собой, она пошла обратно по коридору к приёмной стойке. Какая-то посетительница раздражённым тоном разговаривала с папой Эди, поэтому девочка бочком отступила за его стол, поставив шкатулку на угол.

– Не показывайся на глаза, – прошептала она в свою косу, ещё не совсем убеждённая в том, что Импи действительно невидима для взрослых.