Ксения Левонесова - Город на Лете

– Сбрендил? – сказал я.

– Ну да, с ума сошел, раз решился уйти. Или не надо ему еще про границу рассказывать?

– Не надо, – сказал Лем. – Сейчас бы с простыми словами разобраться. Возвращаемся к имени. Я-то могу тебя дурнем хоть постоянно звать, но если другие спросят… Ну хотя бы придумать ему что-нибудь. Я другим заплутавшим придумывал.

– Не надо, – сказал Марк. – Имя лучше вспомнить. Это важная часть нашего сознания, так Каин говорит. Вставишь не ту деталь – и вся картина испорчена. Не туда сознание повернет, совсем иначе судьба сложится. Вот был бы ты не Лем, а, например, какой-нибудь Мем – и не лекарем, может, стал бы.

– А кем?

– Шутом!

Лекарь и Марк сказали: «ахаха». Мой рот повернул вверх.

– О, ты улыбаться умеешь, дурень!

– Умею. Говорить умею. Смотри: судьба лекаря – помогать человеку. Шут какой-нибудь может землю ложкой таскать. Таскает землю, а пустоту не заполнит. Такая судьба у шута.

– Тебе бы книги писать, – сказал Марк. – Так мало слов знаешь, а такую тираду выдал. Талант!

– Талант – с неба валится на человека. А тот может не помнить этого. Судьбу испортить. Нет памяти – нет человека.

Лем и Марк посмотрели. Я все испортил? Рты не открывают. Я дурень, вставил не ту деталь. Сказал пустые слова.

– Знаешь… вспомнит он свое имя. Пока не трогай его, ладно? – спросил Марк. – Вижу в нем что-то… Пока пусть безымянным ходит. Лучше так, чем мы ему голову не тем забьем. Кажется, понимает он многое, просто слов пока не хватает.

– Не хватает, – сказал я.

– Вот именно. К Каину его отправить не забудь. Хотя знаешь… Нет, Лем, я сам его отведу. Поболтайте еще, книжки с картинками покажи ему. Пусть запомнит хоть что-то, что для общения поможет. А то выдаст он такое при Каине… Может, хорошим обернется, а может, плохим. Выбор-то он всем предлагает.

– Всем, – глаза Лема стали, как будто пустота в ложках. Плохо лекарю? – Зайди через час, Марк. Я с ним слова подучу. Так, что у меня из книг есть… Ну, дурень, пока придется по нашим записям об анатомии работать. Читать ты еще вряд ли сможешь, но я могу вслух. Организм человека состоит из…

Лем читал, я слушал. Хотя читать тоже могу, медленно. Многое узнал. Руки, ноги, голова. Почка, печень, немота. Немота – у других. Я могу говорить, но слов не помню. Чем больше слушаю, тем больше вспоминаю. Лем иногда говорил не по книге, отвлекался. Что-то спрашивал. Мало, очень мало слов помню… Думать больно.

Мы – в лекарне. Здесь лекари лечат людей. Заплутавшие – странные. Падают с неба на землю, редко. Не получают ушибов и открытых переломов. Кости целы, мозги больные. Желудок чувствует пустоту.

– Пища? – я показал в книгу. Лем понял:

– А, есть захотел? Это мы легко… Посиди тут пять минут.

Он ушел. Пять минут – это мало. Лем ушел на больше. Еще я знаю час. Час – это много. Что между пятью минутами и часом?

Пришел. В руках держит…

– Помнишь, что это? – спросил лекарь.

– Ампутированный орган земли.

– Ну… можно и так сказать. Но лучше называй картошкой. Вот, держи. Шкурку с нее сними, вареная. Больше не дам, дурень, и так из своего пайка выделил.

Лем читал дальше. Я узнавал больше. Прочитал про возрастные болезни.

– Это бесполезная информация, – он перевернул страницу. – У нас все равно никто не стареет. Каким попадаешь сюда – таким и остаешься. Просто кто-то из лекарей вспомнил, что есть такая штука – возраст. У нас книги такие, знаешь, как из разных частей сшитые. Кто что вспомнил – тот то и записывает.

– Какой возраст у меня?

– У тебя? Хм… Может, лет семнадцать.

– А у тебя?

– Я постарше явно. Двадцать, двадцать два, наверное. Но это только на вид. Так-то я здесь уже лет десять живу, и ни капли не изменился.

– Что значит «на вид»? А как еще, если не на вид?

– Сложные вопросы ты задаешь, дурень. Мы в запутанное время живем. Ничего не понять. Память-то не только у тебя отшибло, у всех нас проблемы. Как тебе картошка?

– Полезна для пищеварительного тракта. Насыщает организм питательными ферментами. Язык участвует в процессе жевания.

– Короче, вкусно, я понял. Да уж, повезет Каину, если ты с таким словарным запасом припрешься… Надо было другую книгу выбрать, не по анатомии.

В лекарню зашел Марк.

– Как вы тут? Безымянный, хоть немного говорить научился?

– Научился, – сказал я. – Ты, Марк, эктоморф. Имеешь худое, вытянутое лицо. Тонкие длинные руки и ноги. Подкожный жировой слой отсутствует.

– Эм… – Марк остановил нижние конечности. – Ты чему его целый час учил, Лем?