Евгения Суходаева - Дар Ордена

– Я проверю, далеко ли он ушёл, – Артур хотел отойти от неё, но она вцепилась в его руку.

– Кто?

– Наверное, волк, – сказал Артур и потянул свою руку.

– Стойте!

– Дарина, всё в порядке, я сейчас вернусь.

Она отпустила его. Листва скрыла удаляющуюся фигуру. Темнота. Даже луна спряталась за облако. Дарина опустилась на колени, шаря по земле в поисках телефона.

Вдруг в стороне стал слышен шорох листвы. Дарина встала.

– Артур? – она вслушивалась в, казалось бы, замерший лес, но слышала только собственное дыхание.

Дарина заметила зверя за мгновение до того, как он выпрыгнул из темноты и свалил её с ног на спину. Упала на колючую траву, крепко ударившись бедром и головой. Тяжёлые лапы, скорее медвежьи, чем волчьи, мощно придавили её к земле. Она закричала, закрыла лицо руками, выставив вперёд локти. Укуса не последовало. Он обнюхивал её волосы. Сейчас его зубы вгрызутся ей в голову. Вот-вот сейчас. Ужас сковал Дарину, страх пах мокрой псиной и кровью. Животное отошло в сторону. Она медленно притянула к себе колени, стараясь не заплакать.

Дарина слышала, что он ходит вокруг, но не решалась посмотреть. Глухой рык, и зверь набросился снова, она закричала, его зубы вонзились ей в левую руку. Он сжал челюсти и потянул, будто хотел оторвать от неё кусок мяса. Её крик перерос в рёв. Она била зверя по голове свободной рукой, брыкалась ногами. Волк разжал зубы и тут же щелкнул ими около её носа.

Артур сбил тварь, кажется, плечом. Дарина отпрянула к земле и снова закрыла лицо правой рукой, из груди вырывались не то рыдания, не то истерический смех. Она слышала шорох травы. А потом, тишину.

Предплечье начало ныть, осознавая, что произошло. Когти оставили глубокие раны, похоже, на всём теле. Негнущимися пальцами Дарина расстегнула туфли, стараясь не двигать левую руку. Резво встала, огляделась в поисках оружия. Ветка! Но это оказался корень дерева. Наконец, в руки попался некрупный камень. Дарина замерла.

Темнота и обычные звуки леса. Шуршание, доносившееся некоторое время где-то слева, остановилось. Будто ничего и не изменилось, только не было Артура. Прошло несколько секунд. Она озиралась по сторонам, держа наготове камень. Страх накатывал снизу вверх. Дарина больше не чувствовала холода. Она увидела, что-то объёмное, лежащее на траве, но недостаточно крупное, чтобы быть человеком или зверем. Дарина медленно подошла и тронула предмет носком – всего лишь пиджак, слетевший с её плеч. Она присела и одной рукой ощупала карманы в поисках телефона, но вместо него нашла ключ от машины. Схватила его и помчалась вниз по тропинке.

Она бежала так быстро, как только могла. Подворачивала лодыжки, наступала на острые камни, раздирая ступни в кровь. Не поправляла сбившееся платье и растрёпанные волосы, только прижимала больную руку к груди и бежала изо всех сил, а потом вдруг поняла, что кто-то бежит вместе с ней.

Вместе с ней или за ней?

Артур открыл глаза. Солнце рентгеном просвечивало всю его квартиру через окна, растянувшиеся на две стены. Уборщица тихо мыла пол.

– Доброе утро, – прохрипел он.

– Разбудила-таки? – спросила женщина.

– Всё равно пора вставать… – Артур медленно сел на кровати, опустил ступни на пол и потёр лицо ладонями.

Полдень самого тяжёлого дня в неделе. Воскресенья. Чёрт бы его побрал. Если бы была суббота, он без лишних вопросов отправился бы в офис, что и сделал вчерашним утром. Но по воскресеньям ему строжайше запрещено приходить на работу.

– Ты должен отдыхать! – говорил ему босс. Ладно.

Еле отрывая ноги от пола, Артур пошёл в душ. Он стоял под горячей водой с зубной щёткой во рту. И тоскливо напевал «Гудбай Америка гоу».

Ему зверски захотелось есть. Он накинул тёмно-синий халат, нашёл телефон. Что в Яндекс Лавке, сырники? Нет. Овсянки бы. Артур заглянул на полки кухонных шкафов. Отыскал овсянку. Положил кружку хлопьев в ковшик. Залил водой из фильтра. В холодильнике лежал засохший кусок сыра. Артур захлопнул дверцу, она подмигнула ему серебристым значком. Всплыли предательские воспоминания.

Жена, тряхнув копной коричневых волос, разбивает яйца на сковородку. Улыбается, смеётся. Масло шипит. «Тебе сегодня кофе или чай?».

Как давно это было. Надо срочно прогнать дурацкие мысли. Он выключил овсянку и засунул её в холодильник. Поеду завтракать в «Караваевы». Там самая вкусная каша.