Евгения Суходаева - Дар Ордена

– А масло зачем?

– Я ем суп и бутерброд с маслом, – улыбнулась Дарина, заканчивая накрывать на стол. – Мама говорит, я переняла папину привычку.

– Думаешь, твои родители любили друг друга?

– Ага. Мама даже говорить о нём не может, сразу плачет.

Входная дверь хлопнула.

– Мам? – громко крикнула Дарина.

– Да-да, ушла пораньше, чтобы помочь вам собраться, – донеслось из коридора.

– Вот засада, – прошептала Дарина.

Ольга Петровна, так порой в шутку маму называла Дарина, работала медсестрой городской больницы № 31 Магнитогорска. Она была в меру строгой, как и все матери-одиночки, в меру прогрессивной. Давала дочери свободу, но в очерченных рамках. Гулять можно, но не допоздна. Ночевать у подруг можно, но не два дня подряд. В кино ходить тоже можно, но на дневные сеансы. Обеих ситуация, в общем-то, устраивала.

А когда Дарина стала встречаться с Женей, Ольга Петровна вызвала его на разговор, который парень, кажется, воспринял очень серьёзно. После этого он привозил Дарину домой вовремя, спрашивал, как дела у мамы и не нужно ли им чего-нибудь – полку прибить, лампочку поменять, в магазин съездить.

Расставание с Женей было сложным решением для Дарины. Парень не хотел отпускать её в другой город. Могла ли она его в этом винить?

Дарина задумчиво мыла за всеми посуду, пока девчонки и Ольга Петровна расставляли во дворе стулья. Друзья были такими громкими и весёлыми, что грустные мысли Дарины вылились в раковину вместе с неровным напором тёплой воды. Она вышла в сад и улыбнулась: Аня и Оля лежали на красном пледе, остальные устроились на мягких качелях. Катя заварила ароматный чай, который её мама передала Ольге Петровне.

– Нам Дарина рассказывала, что вы кого-то зашивали прямо дома. Это правда? – спросила Катя.

– Да, прямо на том столе, за которым вы сегодня обедали. Двое здоровых бугаёв принесли к нашему порогу своего друга, а у того ножевое ранение. Я оказала первую помощь и отправила их в больницу.

– С ума сойти! Откуда они взялись? – спросила Аня.

– Бандиты напоролись на кого-то, кто умел обороняться.

– И вы не побоялись пустить уголовников в дом?

– Это я их пригласила, – хмыкнула Дарина.

– Даре было лет шесть. Я так испугалась: выхожу в коридор, а там она, малышка, на фоне трёх здоровенных мужиков!

– Я помню только, что он назвал меня медвежонком. Так спокойно, ласково, вот я и открыла дверь.

– Опрометчиво, надеюсь, ты выросла и теперь не распахнёшь парадную любому, кто назовёт тебя медвежонком.

– Да уж.

Разговор не останавливался ни на минуту. Ольга Петровна сделала овсяную маску для лица, девчонки намазались непонятной жижей и нащёлкали миллион селфи. Потом красили ногти и делали причёски. К концу дня все были готовы к вечеринке, на которую мама так легко отпустила Дарину. Конечно, ведь любимая дочь сделала то, что всегда делала в таких случаях… Ну почти всегда, это был первый раз, когда она использовала свой дар на матери. Да ещё и ради такого позорного дела – чтобы та отпустила её в ночной клуб.

Мама уложила волосы Дарины, собрав их в причудливый пучок: они держались прочно, но не были прилизаны, только немного растрёпаны. Получилось удачно.

– Будешь плясать, как дикая… – сказала мама, смахивая слёзы с ресниц. – С таким количеством шпилек точно ничего не развалится.

– Мам, ну ты чего? – спросила Дарина.

– Ничего, – улыбнулась Ольга Петровна. – Береги себя, хорошо?

– Не переживай, мы же не в кабаре идём, это просто вечеринка.

– Я уже была в этом клубе с братом, – добавила Катя. – Ничего неприличного там не происходит. Просто музыка, танцы.

– Даже если рядом с вами и будет происходить что-то неприличное, вы уже взрослые, сможете разобраться, что хорошо, а что плохо, – сказала мама и вышла из комнаты.

Есть такие фразы, которые западают в память и ничем их оттуда не выкурить. «Вы уже взрослые, – повторила у себя в голове Дарина, – сможете разобраться, что хорошо, а что плохо». Чувство вины затопило её до самого горла. Ольга Петровна не хотела отпускать дочь. А Дарина маму, получается, заставила.

Послышался сигнал машины. К дому подъехало такси.

– Я люблю тебя, – улыбнулась мама.

Дарина поцеловала её и заверила, что всё будет хорошо.

Дверь дома закрылась.

Ярко накрашенная девушка в деловом костюме и кроссовках беззастенчиво рассмотрела компанию. Она еле заметно кивнула огромному лысому мужчине, и хвост из африканских косичек одобрительно качнулся. Дверь в мир разврата была открыта.