Ольга Князева - Ведомые зверем. Истинный альфа

Адам сильнее сжал мои плечи и неожиданно задвинул меня себе за спину, спрятав ото всех. Я от неожиданности удивлённо огляделась, и, увидев, что гости прижались поближе к стене, находясь в таких позах, словно они собираются бежать или драться, встала на цыпочки и выглянула из-за плеча Адама. Обстановка была напряжённой. Хотя напряжённой она была и до этого, так что сейчас она просто раскалилась докрасна.

Николас с Филиппом о чём-то говорили, но говорили очень тихо, младший Штерн с лёгким волнением, смешанным с агрессией, а старший Штерн с презрением и насмешкой. Ликаны стали чуть ближе к своему лидеру и начали совершать ещё больше телодвижений, при этом кривясь так сильно, что можно было подумать, что каждое движение доставляло им поистине адскую боль.

– Не бойся, нас больше, – тихо произнёс Адам, но по его напряжённой спине я поняла, что сложившаяся ситуация заставляет его нервничать.

А нервничать было из-за чего. Охраны в особняке почти не было, а привилегированное общество, которое собирается у Штернов, может только наблюдать за происходящим, и мало кто из них решится дать ликанам отпор, так что, скорее всего, каждый из них будет спасать свою шкуру, ну и шкуру своих родных.

– Так что советую всем ещё раз подумать, на чьей стороне вы хотите оказаться, – громко, словно с вызовом, произнёс Филипп, поворачиваясь в нашу сторону. – Я старший сын Леона, и его наследие по праву принадлежит мне. По крайней мере, у меня больше прав, чем у этого слабака, который выглядит так, словно его смерти медленно способствует его же «партнёр». – Произнеся последнее слово с издёвкой, Филипп бросил надменный взгляд на Мартина. – Ты ему что, чаёк с волчьим аконитом завариваешь?

– Твои издевательства и провокации ни к чему не приведут, – холодно ответил ему Мартин, – К тому же, если ты не заметил, ни тебе, ни твоим новым друзьям, здесь не рады.

– Вы двое разваливаете дело моей семьи, – Филипп раздражённо сжал руки в кулаки и его ликаны застыли в стойке, словно ожидая получить приказ к нападению. – Разве по лицам присутствующих здесь оборотней вам не видно, что они пришли сюда просто из интереса? Да здесь нет и половины представителей семей, которые были верны моему отцу! Вам двоим нужны деньги, а им нужна стабильность, а вы ради наживы и хрупкого подобия власти, не сможете дать им желаемое.

Как интересно слушать такие слова от мужчины, который натравливал своих ликанов на оборотней ради развлечения. Или я чего-то не понимаю?

– Интересно, что предпримут старейшины, когда узнают, что поблизости появились ликаны? – всё тем же холодным тоном спросил Мартин.

– А мне вот тоже интересно, что они предпримут, когда узнают, что вы обвинили Камиллу Хранцеву в том, что она багряный оборотень? Но у вас, конечно же, были весомые улики, да брат? К тому же, кто из вас решиться позвать старейшин? Как будто вы сами не понимаете, к чему приведёт их появление, или я не прав? – Филипп выразительно посмотрел на покрасневшего от злости Николаса, но тот не смог ему ничего ответить, вместо него это сделал адвокат.

– Чего ты добиваешься? Оборотни не пойдут за тобой и…

– А я и не хочу, чтобы за мной кто-то шёл. В лидеры я никогда не набивался, – Филипп нагло усмехнулся Рейну, но он этого не заметил, – Я просто хочу получить своё наследство, деньги, земли и акции. Мне больше ничего не надо, главное, чтобы всё было не по закону, а по праву волчьего наследия. Я старше Николаса, я его сильнее, так что всё, что оставил после себя отец, принадлежит мне и только мне.

– Всё имущество Леона Штерна принадлежит Николасу, и только он вправе им распоряжаться! – Мартин шагнул к Филиппу, но когда ликаны издали утробное рычание, застыл на месте. – Леон ничего тебе не оставил, ты не оправдал его надежд и поставил под угрозу существование нашей тайны, обратив девушку в ликана и сбежав вместе с ней. Тебя не было несколько лет и, как видишь, все предпочтут, чтобы ты снова исчез и не нервировал нас своим присутствием.

И вот вроде бы он всё это сказал со злостью на лице и твёрдым, уверенным голосом, но что-то со стороны адвоката повеяло фальшью. Вот только непонятно, где же кроется подвох? Да и не сказать, что он удивлён появлением Филиппа, и его злость и возмущение кажутся мне излишне наигранными.

– Всё принадлежит мне! А если этот слабак хочет оспорить свою часть наследства, то пусть бросит мне вызов! Но мы все знаем, что он этого не сделает, ведь для него это чистое самоубийство. – Филипп с насмешкой посмотрел на младшего брата, словно провоцируя его и этим говоря «ну давай, рискни». – На этом мы закончим. Жду твоего ответа, братец, но постарайся дать его не позднее завтрашнего вечера, а то я могу снова отпустить своих друзей порезвиться.