Вячеслав Черепанов - Песни Красных Ястребов. Том 2

Стрелок выстрелил, и ружейная пуля просвистела над головой молотобойца. Все, на что мог надеяться Юрген – это стена вязкого страха, которая уже начала таять. Пуля двигалась намного быстрее, чем бегущий воитель. Юрген услышал грохот выстрела, а потом заметил маленький черный шарик на расстоянии вытянутой руки от себя. Пуля была намного меньше воителя, она пробила пелену, но начала в ней вязнуть, замедляться. И в тот момент, когда магия Юргена иссякла, металлический шарик упал на землю с глухим звуком.

– Ненавижу эти штуки! – презрительно рявкнул Юрген.

Его сердце билось, как бешеное. Еще бы – только что на него, словно бык, несся следопыт со здоровенным молотком! Но если человек еще мог его пощадить, то пуля и впрямь могла убить это никчемное тело! Чёртов стрелок ведь не знал, что Юрген остановит выстрел! Он стрелял, чтобы убить! Да, теперь Юрген чувствовал ярость. Он хотел направить ее на стрелка, прожечь дыру в его груди, но в последний момент остановился.

Ловкач с листовидным клинком куда-то исчез. Юрген потерял его из виду, и теперь было некогда рыскать глазами. Вероломный удар мог последовать в любую секунду. Тем временем молотобоец поднимался с земли, придерживая плечо, и в его маленьких глазах горела злоба. Стрелок стоял, как вкопанный, не понимая, чем кончился его выстрел. Если он не дурак, то поймет, что нет времени на перезарядку. Эти двое отвлекали Юргена, пока ловкач заносил свой убийственный нож…

– Нет! – яростно крикнул Юрген.

Вопль – лучший способ выпустить злость. Она вырвалась из Юргена волной слепящего, жгучего света. Глаза резануло болью, Юрген пошатнулся и упал на одно колено. Он почувствовал, как поспешный удар ножа прорезает ткань плаща у него на плече. Если бы тело Юргена осталось в том же положении, что секунду назад, листовидный клинок, наверное, вошел бы ему под ребро. Теперь же ловкач слишком сильно выбросил руку вперед и начал терять равновесие. Повинуясь рефлексу, Юрген перехватил руку с ножом и попытался перебросить противника через себя. В былые времена он бы легко бросил негодяя на землю, но теперь его сил не хватило. Воин с ножом повалился на землю, но и тело Юргена полетело вслед за ним.

Исход боя решали мгновенья. Нужно было во что бы то ни стало схватить нож. Как только рукоять прыгнет в ладонь, победа будет за Юргеном. Нужно только… черт! Пока он рыскал в поисках ножа, ловкач сгруппировался и навалился сверху. Он использовался весь свой вес, чтобы обездвижить Юргена. Маг попытался заехать ублюдку коленом в пах, но не смог пошевелить ногой. Это было невероятно унизительно – глотать пыль, когда придавлен мужиком в полтора раза тяжелее тебя.

– Сдавайся, – предложил ублюдок и надавил на локоть Юргена, грозя сломать тонкую руку.

Самое отвратительное, что выродок уже ощущал вкус победы. Чувствовал власть над Юргеном. Торжествовал, в то время как маг готов был кричать от боли. Однако радость была таким же чувством, как страх или злость. Позволив себе эту невинную эмоцию, ловкач стал уязвим.

Юргену даже не нужна была магия Осколка – дара эмпата оказалось достаточно. Он усилил радость ублюдка и почувствовал, как тяжелая хватка слабеет. Сильная радость парализует тело и вырывается наружу безудержным смехом. Следопыт взорвался искренним хохотом и рухнул под собственным весом. Юрген успел рвануться, и тело ловкача лишь придавило ему ногу. Сколько теперь будет синяков… откуда эта мысль?

Покачиваясь, Юрген встал и отряхнулся от пыли. Ловкач задыхался смехом, а его ослепленные соратники только-только пришли в себя.

– Достаточно! – рявкнул Юрген. – Еще хоть одно движение, и я начну убивать. Зачем мне сдерживаться, раз вы решили играть всерьез?

По правде говоря, он не был уверен, что сможет отразить еще хотя бы одну атаку. Чувство глубокого истощения подбивало уснуть прямо здесь, на пыльной земле.

Юрген не ждал, что трое следопытов ответят на его призыв. Да и обращался он не к ним, а к своему единственному сыну.

Финн следил за поединком с большим интересом. Это была его идея – устроить схватку на тренировочной площадке. Юрген все еще не вернул былой силы, теперь это было очевидно. Пусть ум мага не утратил былой остроты, но нетренированное тело было слабым и быстро истощалось. Человеческая плоть плохо переносит, когда магия Осколка проходит насквозь и течет изнутри наружу.

– Слышали, парни? Достаточно. Не хочу писать письма вашим матерям, – миролюбиво улыбнувшись, приказал Финн.