Шеннон Мессенджер: Звёздный камень

Софи была с ним согласна. Особенно учитывая, что «Черный лебедь» хранил раздражающее молчание.

Ни записок. Ни подсказок. Ни ответов во время коротких встреч.

Они якобы «собирались с силами». И это тянулось целую вечность.

Совет делал хоть что-то – организовывал гоблинские патрули, пытался договориться с ограми о мирных переговорах. «Черный лебедь» могли бы…

На самом деле, Софи не знала, что они могли бы сделать.

Вот они, проблемы, принесенные другом, переметнувшимся к врагу.

– Вот ты где! – раздался за спиной знакомый голос. – Я уж думал, ты нас бросила.

Софи моментально узнала четкий глубокий акцент, но все равно пожалела, что насмешливые слова не принадлежат другому эльфу.

Фитц, одетый в красную форму пятого курса, был таким же симпатичным, как и всегда, но идеальная улыбка не отражалась в бирюзовых глазах. Недавние события стали серьезным ударом для всех ее друзей, но Фитцу пришлось тяжелее всего.

И его брат, и его лучший друг сбежали к «Незримым».

Предательство Алвара заставило Фитца насторожиться, засомневаться в своих воспоминаниях.

Но предательство Кифа?

Он не говорил о нем вовсе.

Хотя Софи все равно не могла часто поднимать тему. Мало кто знал правду. Все остальные поверили в тщательно сплетенную ложь «Черного лебедя» о том, что Киф ушел оплакивать пропавшую мать. Даже Совет ничего не подозревал, и Софи надеялась, что так и останется. Чем меньше публике было известно, тем легче Кифу будет вернуться домой.

Если он вернется.

– Все нормально? – спросил Фитц, и она поняла, что забыла поздороваться. – Надеюсь, ты не волнуешься об экзаменах. Ты точно их сдала.

– Даже не знаю…

Фотографическая память помогала – но в последнее время сосредоточиться на занятиях было тяжело. Хотя, честно сказать, об экзаменах Софи практически не думала. Она была уже не той девочкой, что год назад, когда считала, будто исключение из Фоксфайра – это конец света. Потом она пережила похищение, ее считали мертвой, изгоняли из Забытых городов, она помогла остановить чуму, грозящую убить весь гномий народ. Она даже пробралась в столицу огров и разрушила половину города – именно поэтому Совет сейчас пытался заключить новый эльфо-огрский мирный договор.

– Расслабься, – посоветовал Фитц, пока в голове у нее метались кошмары, в которых огры с бугристыми лицами прорывались по блестящим эльфийским улицам. – Мы вроде как должны праздновать.

Веселье в его голосе было вымученным. Но Софи понимала, что Фитц старается.

И не только он. Все они.

Старались.

Ждали.

Надеялись.

– Сейчас, только думательный колпак возьму, – сказала она, направляясь к шкафчику. Во время экзаменов носить длинные колпаки было обязательно: они ограничивали телепатические способности и не давали списывать – хотя усиленные способности Софи ограничениям не поддавались. А после экзаменов колпаки становились мешками для подарков, и ученики собирали в них сладости, безделушки и ценности.

– Мне нужно будет осмотреть ваши подарки перед распаковкой, – предупредил Сандор, помогая Софи поднять переполненный колпак.

– Отлично, – сказал Фитц. – Пока он занимается остальными подарками, открой мой.

Он вытащил из кармана полуплаща небольшую коробочку и передал ее Софи. Перламутровая оберточная бумага переливалась бирюзовыми блестками, а завязан подарок был шелковой бирюзовой ленточкой. Фитц что, догадался, какой у нее любимый цвет?

Софи очень надеялась, что он не понял причину…

– Надеюсь, в этом году я справился лучше, – вздохнул Фитц. – Биана говорит, что с загадочником я облажался.

Ручка, пишущая загадками, которую он подарил в прошлом году, действительно разочаровала, но…

– Поверь, мне понравится, – заверила Софи. – И вообще. У меня скучный подарок.

Сандор заявил, что идти в Атлантиду за покупками будет слишком рискованно, поэтому весь предыдущий день Софи потратила на то, чтобы испечь друзьям подарки.

Она протянула Фитцу круглую серебряную банку, и он тут же открыл ее.

– Волнистые кексы? – удивился он, впервые за несколько дней искренне улыбаясь.

Обернутые серебряной фольгой сладости напоминали шоколадно-сливочную смесь пирожных и простых кексов, а в их центре утопала спрятанная конфета. Эдалин, приемная мать Софи, показала ей рецепт и помогла придумать два разных вкуса.

– Как ты узнала, что я люблю мятный шоколад? – спросил Фитц, снимая серебристую обертку и проглатывая кекс за один укус.