Татьяна Мастрюкова - Приоткрытая дверь

И въехала.

Гостиная с раскладным диваном и большая кухня – считай, почти двушка. Квартира хотя и в старом доме, но кирпичном, в очень хорошем состоянии, светлая. Мебель не суперсовременная, но достаточно новая, за исключением пары вещей, которые явно хозяевам показалось тягомотно перевозить.

Например, большой старинный шкаф из настоящего дерева, с вензелями на дверце, на мощных ножках. В таком даже жить можно. Да, именно так я и подумала, такими вот словами, когда первый раз его увидела.

Только стоял он хотя и прочно, но несколько неудобно. Проходя в дверь, приходилось немного тесниться. Особенно локоть беречь, когда что-то несешь обеими руками, – обязательно заденешь. Не то чтобы раздражало, но вот это вот постоянное лавирование при входе-выходе несколько напрягало.

Я сначала не понимала, в чем дело, пока не разглядела след на обоях – выгоревший ровный прямоугольник там, где раньше этот шкаф находился. И место это было идеально. Не знаю уж, что подвигло хозяев или предыдущих квартирантов переставить шкаф так неудобно.

Поскольку меня все устраивало и я собиралась обосноваться здесь надолго, то я посчитала возможным сделать перестановку мебели по своему вкусу. В конце концов, хозяева не предъявляли каких-то особых требований в довесок к тем, что обычно прописываются в договоре.

На удивление, такой массивный на вид шкаф как по маслу проехал по паркету на свое привычное, судя по всему, место. Об этом говорили скрывавшиеся под паласом следы на паркете – более свежая дорожка, прочерченная ножками шкафа, когда его передвигали до меня, и четыре вмятины от ножек, имеющие долгую историю.

Мне даже не пришлось прилагать особых усилий. Конечно, я его перед этим разгрузила.

Прошло, наверное, уже дней десять.

Искала подходящую вешалку со свежевыглаженной рубашкой в руке и думала, что надо бы купить еще десяток вешалок. Вещи в шкафу размножались в геометрической прогрессии. Похоже, чем больше в шкафу места, тем инстинктивно его плотнее хочется набить.

Когда я уже отчаялась стучать вешалками, между, как сейчас помню, моим шерстяным платьем и объемным пиджаком, висящим чуть ближе к правой стенке шкафа, просунулась человеческая рука. Кисть, обычная такая рука. Может, чуть худая, с чуть синеватыми ногтями, как бывает, когда замерзнешь.

«Давай сюда, я повешу», – говорит. И голос такой непонятный, бесполый, но больше вроде бы женский.

Я почему-то сначала не отреагировала, настолько все это обыденно прозвучало. Чуть рубашку не сунула этой говорящей руке. А потом отскочила от шкафа как полоумная и дверцу захлопнула. И стою пялюсь. Шкаф как шкаф. В квартире, кроме меня, никого нет. Животных я не завожу, потому что ухаживать за ними некому, а привязывать себя к дому не хочу.

Потом схватила телефон, чтобы чуть что позвонить, позвать на помощь, и резко так дверцу шкафа распахнула. И вещи вместе с вешалками сгребла и швырнула прямо на пол.

Не было там никого, конечно, в шкафуу.

Я думала – перетрудилась. Свихнулась совсем. Надо отпуск взять, на море слетать, что ли.

Даже заднюю стенку простучала сверху донизу, хотя я же его двигала, шкаф-то, там ничего не было и быть не могло. В общем, выпила, немного успокоилась, вещи обратно повесила. Я же нормальный человек, во всякую эту ересь не верю. Ну бывает. Переутомилась на работе, мы как раз сложный проект сдавали, как всегда, в авральном режиме.

И следующие дни ничего ведь не происходило из ряда вон. Хотя я всякий раз подбиралась, когда шкаф открывала. Но ведь ни стуков, ни звуков, ни голосов никаких.

Поскольку работник я ответственный и никого по работе не собиралась подставлять, анонимно сходила к психиатру. Стыдно было, но страх перед сумасшествием оказался сильнее. Выписал мне успокоительное. Посмеялись с ним, что буки нашего детства всегда обитали в шкафу, а теперь перебрались в телевизор и смартфоны.

Хозяйка позвонила, предупредила, что зайдет вечером. Спрашивала, удобно ли мне будет. Какие-то перерасчеты в платежках или что-то там еще такое. В принципе, она могла бы и без меня зайти, но посчитала, что будет неудобно вот так приходить.

Конечно, я сказала, что пусть приходит. Приятная такая женщина в возрасте, квартира принадлежала еще ее свекрови. Мы практически и не общались.

И после всех этих реверансов хозяйка собственной персоной уже была в квартире, когда я вечером пришла после работы. Правда, она очень извинялась, мол, приехала чуть раньше, внуку было по дороге, то, се.