Том Поллок: Стеклянная республика

Мистер Брэдли зажег газ под кастрюлькой с молоком и присоединился к девушкам за столом. Его взгляд упал на стеклянный шарик в руке Кары.

– Парва, ты можешь оставаться здесь, сколько захочешь. Ты же знаешь , для нас нет ничего более… – замешкавшись, он поскреб испещренную щетиной шею. – Но… ты же торганешь этим? В смысле, у тебя ведь осталось еще две недели до назначенного Синодом срока. Воспоминания родителей… ты можешь получить их обратно.

Кара посмотрела на небольшую сферу – окно, в которое не могла заглянуть. Окно, в которое никогда не сможет заглянуть. Казалось бы, что тут раздумывать?

– Я… – девушка запнулась, уставившись на конфорку.

Из-под кастрюльки вырывались завитки голубого пламени.

Бет крутанулась в сторону Оскара, но канализящер все так же храпел, и на этот раз горящий газ тянулся не к нему – извиваясь и корчась, он просачивался через кухонную дверь в коридор, ко входной двери.

Кара посмотрела на Оскара, в мягко светящиеся глаза Бет, затем, изумленно вскрикнув, устремилась за пламенем. Бет с отцом помчались за нею. Завитки огня пробирались под латунную дверцу почтовой щели, покрывая металл копотью. Кара распахнула дверь, увильнув от огненного хвоста, выбежала на холодную улицу и остановилась, пораженная увиденным. Тонкие нити синего пламени тянулись из каждого дома, сливаясь посреди улицы, словно притоки, впадающие в большую реку. Толстый язык лазурного пламени преломился и поднялся в воздух над дорогой. Проснувшийся на плече Бет Оскар завизжал. Кара смотрела, как под кожей маленькой ящерицы напряглись мышцы, но пламя, вытекающее из дома, едва ли колебнулось.

– Мистер Брэдли, – бесстрастно проговорила Кара. – Прыгайте в машину.

Без лишних слов мужчина бросился в дом за ключами.

– Бет… – Кара обернулась, почувствовав на лице зеленый свет глаз лучшей подруги. – Она идет.

Сглотнув, Бет кивнула. Из двери выплыла кошачья процессия, на их спинах балансировал железный прут. Схватив его одной рукой, Бет бросилась бежать, обернувшись размытым пятном, словно бензин на ветру.

К бордюру, дребезжа, подкатил «вольво», и Кара плюхнулась на переднее сиденье.

– Следуйте за огнем, – велела она, и Пол Брэдли вдавил в пол педаль газа, прежде чем девушка захлопнула дверь.

Им приходилось уворачиваться от других машин и пешеходов, бегущих в противоположную сторону, пока они ехали по Хакни-роуд. От жара огня на голове выступили капельки пота. Сердце Кары ухнуло, когда она смотрела через окна по обе стороны. Бродячие кошки стекались из подворотен и из-под припаркованных автомобилей. Животные шли пугающе величественным шагом, сотнями: куда больше, чем когда-либо следовало за Бет. Заворачивая на Бишопсгейт, Кара мельком увидела белый эмалевый знак: черные буквы на белом фоне на языке, о котором она даже не подозревала. Они метались между автобусами, такси и пораженно застывшими зеваками. Пол вцепился в руль, словно в спасательный круг, борясь с ним, чтобы не угодить в поток огня, льющийся по центру дороги. Он снова вдавил газ, держа кончик пламени – его слепой, червеобразный нос – в поле зрения. «Осколок» вырос над меньшими башнями, когда они подъехали к Лондонскому мосту.

– О, нет… о, господи, нет , – шептала себе под нос Кара. Северная сторона «Осколка» не горела огнями. Стекло, некогда покрывавшее бок огромного небоскреба, исчезло. Вглядевшись в опустевшее пространство, Кара не увидела пустых офисных ячеек: вдали рябили башни, некоторые – по-прежнему охваченные огнем. Она видела Лондон-за-Стеклом.

Клубок огня резко набрал высоту, достигнув южного берега Темзы, и поднялся на низкую крышу станции «Лондонский мост». Десятки других огненных змей прорезали горизонт неподалеку, устремляясь к «Осколку».

На миг Каре показалось, что пламя протолкнется в отраженный город, но, не достигнув зеркальной границы, оно вдруг расцвело, расплескиваясь о какой-то невидимый барьер, и симметрично развернулось, зажигая исполинские крылья.

Над Лондоном закружили огромные силуэты драконов, обрисованные голубым огнем. Фигура в полосатых пижамных штанах и выцветшей футболке стояла на тумбе возле стройплощадки у рынка Боро. Лондонцы, крича, бежали мимо нее, лондонцы из плоти, стекла и камня, но она не дрогнула. Мистер Брэдли, побледнев, остановил машину рядом с дочерью и вышел.

Бет не признала ни отца, ни лучшую подругу, когда, подойдя к ней, они встали рядом. Девушка смотрела прямо перед собой, на пропавшее стекло «Осколка». Его огни были лишь отголоском, ярко горящим в архитектуре ее лица.