Кассандра Клэр - Город падших ангелов

– Парни, парни! – Кайл нырнул за кулисы. – Вот-вот начинаем. – Он пристально посмотрел на Саймона: – Уверен, что справишься?

Саймон перевел взгляд с Кайла на Джейса:

– Вы двое просто созданы друг для друга.

Парни посмотрели на себя, потом друг на друга: оба в джинсах и черных футболках с длинными рукавами. Джейс, подергав себя за полу футболки, самоуверенно ответил:

– Эту я у Кайла занял. Моя уже попахивала.

– Ого, да вы теперь одеждой меняетесь. Ну точно лучшие друзья.

– Чувствуешь себя третьим лишним? – спросил Кайл. – Футболку одолжить?

Саймон не стал утверждать очевидного: что подходит Кайлу и Джейсу, на нем, дистрофике, висеть будет мешком.

– Только, чур, штанами не меняемся.

– Простите, что отрываю от занимательного разговора, – просунул к ним голову Эрик. – Идемте. Пора начинать.

Кайл с Саймоном отправились на сцену, и Джейс поднялся на ноги. Под полой футболки у него блеснул кинжал.

– Порвите зал, ребята, – со зловещей ухмылкой напутствовал Охотник. – Потом выйду я и порву еще кого-нибудь.

Рафаэля вызвали к закату, однако вампир заставил ждать себя почти три часа и только потом навел проекцию в библиотеку Института.

«Вампирская политика», – сухо отметил про себя Люк. Глава нью-йоркского клана вампиров, если нефилимы призовут, явится. Но к сроку ему прийти не позволит гордыня. Время Люк провел за чтением книг из библиотеки. Мариза, не настроенная на беседы, стояла у окна, потягивая из хрустального бокала красное вино и глядя на Йорк-авеню.

Она обернулась, когда в воздухе начала проявляться проекция – словно зарисовка мелом на полотне тьмы.

Сперва белые руки и лицо, затем черные одежда и волосы. И вот он стоял посреди комнаты, иллюзия живого присутствия. Глядя, как Мариза торопится ему навстречу, Рафаэль произнес:

– Вызывала, Охотница? – Переведя взгляд на Люка, он заметил: – И человек-волк здесь. Меня призвали на Совет?

– Не совсем. – Мариза отставила бокал на стол. – Ты в курсе недавних смертей, Рафаэль? Знаешь, что нашли тела мертвых нефилимов?

Рафаэль высоко поднял выразительные брови:

– Знаю. Правда, не подумал занимать этими новостями голову. Мой клан не при делах.

– Одно тело нашли на территории магов, второе – у волков, третье – у фей, – перечислил Люк. – Подозреваю, что вы на очереди. Некто пытается посеять раздор среди кланов нежити. Я по доброй воле хочу предупредить, Рафаэль, и показать, что не верю в твою причастность к убийствам.

– Какое облегчение, – произнес Рафаэль, однако взгляд его оставался напряженным и темным. – Откуда вообще подозрения на мой счет?

– Один из покойных указал на виновного, – осторожно произнесла Мариза. – Перед смертью он открыл, что за его гибель отвечает Камилла.

– Камилла? – Рафаэль неудачно попытался скрыть потрясение. – Невозможно.

– Почему же? – спросил Люк. – Камилла – руководитель твоего клана. Она древняя и сильная вампиресса с очень дурной репутацией, к тому же она пропала. В Идрис на войну не пришла, с новым порядком не согласилась. Охотники почти год о ней не слышали… до недавнего времени.

Рафаэль промолчал.

– Если Камилла что-то замыслила, – предупредила Мариза, – то надо сообщить Конклаву. И лучше тебе вовремя все рассказать. Соверши акт доброй воли.

– Акт, – повторил вампир. – Как в театре…

– Рафаэль, – недружелюбно одернул его Люк. – Ты не обязан защищать Камиллу. Если она тебе дорога…

– Дорога? – Проекция Рафаэля сплюнула. Условного проявления эмоций хватило. – Я ненавижу ее. Просыпаясь по вечерам, желаю ей сдохнуть.

– Вот как, – деликатно отметила Мариза. – Тогда…

– Камилла руководила нами очень долго. Она была во главе клана, когда я стал вампиром. Пятьдесят лет назад. В Нью-Йорк она приехала из Лондона. Не прошло и нескольких месяцев, как она подняла руку на предыдущего главу. В прошлом году Камилла сделала меня своей правой рукой, а несколько месяцев назад я выяснил, что она убивает людей, пьет их кровь просто ради забавы. Нарушает Закон. Порой вампиры становятся преступниками, и ничто им уже не поможет. Однако убийца – вожак клана?! Ему полагается быть умнее и лучше подданных. – Рафаэль умолк, погрузившись в воспоминания. – Мы не волки, не дикари, не убиваем одного вожака, чтобы поставить на его место другого. Для вампира поднять руку на собрата, пусть он и преступник, худшее из преступлений. У Камиллы много сторонников, много приспешников, я побоялся биться с ней. И тогда я предупредил ее: пусть убирается прочь с Манхэттена… или обо всем узнает Конклав. Само собой, к Конклаву идти не хотелось: нефилимы обрушили бы свой гнев на весь клан. Утратив доверие, мы пошли бы под суд и опозорились перед собратьями.