Кассандра Клэр - Город падших ангелов

Теперь головой покачал Кайл:

– Кто знает?..

Состоялось еще несколько раундов спора – Саймон и Джейс против Кайла. Саймон ощущал легкую вину: знай Кайл о Печати, его было бы легче убедить. А так он сдался не сразу, пришлось уламывать оборотня.

– Я соглашаюсь, – встал он, стряхивая с себя крошки, – только потому, что вам на мое мнение плевать. Согласен я, не согласен, вы все равно осуществите замысел. – Он посмотрел на Саймона. – Никогда бы не подумал, что труднее всего защищать тебя от тебя же.

– Мог бы у меня спросить, – сказал Джейс. Кайл тем временем пошел одеваться, объяснил: дескать, пора на работу. Волчий страж и правда работал велокурьером. Хоть должность у него и крутяцкая, денег от этого не прибавляется. Когда же дверь за ним захлопнулась, Джейс обратился к Саймону: – Концерт в девять вечера? Чем займемся днем?

– Займемся? – Саймон ошалело посмотрел на Джейса. – Ты домой идешь, нет?

– Мое общество тебе наскучило?

– Позволь я спрошу кое-что: ты без меня жить не можешь?

– А? Чего? – спросил Джейс. – Прости, я, кажется, задремал. Давай пой дальше, соловей.

– Прекрати. Хоть на секунду забудь о сарказме. Ты не ешь, не спишь… и, кстати, не ты один. Клэри тоже! Не знаю, что между вами творится, она молчит, не колется. Но и так видно, между вами какая-то борьба. Если собираешься бросить Клэри…

– Бросить Клэри? – Джейс уставился на Саймона как на умалишенного. – Соображаешь, что говоришь?!

– Будешь и дальше избегать ее – она порвет с тобой.

Джейс поднялся с дивана, напряженный, словно кот на охоте, – непринужденности как не бывало. Подойдя к окну, он – не зная, куда деть руки, – одернул занавеску. Внутрь, обесцвечивая глаза Джейса, брызнул дневной свет.

– На то есть причины.

– Вот и славно! Клэри о них знает?

Джейс не ответил.

– Она всю себя отдает любви к тебе и доверию, – напомнил Саймон. – Ты обязан…

– Честность – это еще не все! По-твоему, мне нравится причинять ей боль? Злить ее? Восстанавливать против себя? Зачем я здесь, как ты думаешь? – Джейс посмотрел на Саймона с гневом во взгляде. – Мне нельзя быть с ней, а если так, то и неважно, где я. К тебе, например, я отправился, чтобы порадовать Клэри. Пусть знает: ты под защитой.

– Хочешь осчастливить Клэри? Ты, причина ее страданий номер один? – враждебно поинтересовался Саймон. – Сам себе противоречишь.

– Любовь – сплошное противоречие, – сказал Джейс и отвернулся к окну.

Едва распахнулись двери больницы «Бет-Израиль», как Клэри вспомнила: до чего же она терпеть не может запах больниц. Стерильность, металл, старый кофе и хлорка, которая не в силах заглушить вонь болезни и отчаяния. Воспоминания о том, как мать лежала тут, опутанная трубками и проводами, ударили как пощечина. Клэри резко вздохнула, стараясь не прислушиваться к запахам.

– Тебе плохо? – Стянув с головы капюшон, Джослин встревоженно посмотрела на дочь.

Мотнув головой, Клэри чуть ссутулилась и огляделась: облицованный холодным мрамором, металлом и пластиком вестибюль; в регистратуре суетятся медсестры; таблички показывают, как пройти в отделение интенсивной терапии, радиологии, онкологии, педиатрии и прочее и прочее. Кафетерий Клэри нашла бы и во сне – в свое время перетаскала оттуда столько чашек тепловатого кофе для Люка, что хватило бы наполнить пруд в Центральном парке.

– Простите, – извинилась медсестра, везущая старичка в инвалидном кресле.

Колеса чуть не отдавили Клэри пальцы на ногах. Она посмотрела вслед медсестре и заметила… мерцание.

– Клэри, прекрати пялиться, – очень тихо предупредила Джослин.

Она взяла Клэри за плечи и развернула лицом в сторону кабинета сдачи крови. В дымчатом стекле приемной Клэри увидела отражения – свое и матери, и хотя Клэри по-прежнему оставалась на голову ниже Джослин, она очень на нее походила. Раньше Клэри лишь пожимала плечами, если кому-то случалось сказать, что, мол, Джослин красива, а дочь – нет. Однако разрез глаз и форма губ у них совершенно одинаковы, как и рыжие волосы, и зеленые глаза, и тонкие руки. Как вышло, что Клэри так мало досталось отцовских черт, тогда как Джонатан унаследовал их все: и светлые волосы, и пронзительные темные глаза? Впрочем, если присмотреться, то Клэри достался практически тот же волевой подбородок…

– Джослин, – произнесли за спиной.

Обе – дочь и мать – обернулись. Перед ними стояла давешняя медсестра. Стройная, молоденькая, смуглая, глаза темные… Пробившись сквозь маскирующие чары, Клэри увидела ту же девушку, только кожа у нее приобрела темно-синий оттенок, а собранные в узел на затылке волосы – белоснежный. Синева кожи поразительно контрастировала с розовой униформой.