* * *
Как и всегда в Хэллоуин, Большой Зал был великолепен: парящие в воздухе тыквы, мельтешащие в вышине летучие мыши, стены, увешанные скелетами, мерцающие привидения. Сам пир, приготовленный доброй сотней трудолюбивых домовиков, в очередной раз превосходил ожидания.
Наевшиеся, сонные студенты неспешно возвращались в гостиные, вяло обсуждая сегодняшние впечатления. Однако у входа в гостиную Гриффиндора образовалась пробка, и настроение было отнюдь не праздничным — доносились встревоженные шепотки. Лишь когда появились преподаватели во главе с Дамблдором, четверо друзей смогли увидеть причину всеобщего настороженного замешательства. Полной Леди, хранительницы прохода, не было в раме, а ее холст был жестоко изрублен, судя по всему, ножом. Пивз, зная, какую панику это вызовет, не замедлил назвать виновника: Сириус Блек.
* * *
Прошел ноябрь, в первых числах декабря выпал снег. Третьекурсники привыкли к новым предметам и в большинстве своем нагнали программу. Четверка друзей и так не отставала от уроков: Гермиона, с ее страстью к учебе, и подумать не могла об отдыхе, не добившись совершенства; Гарри легко давалась практика, так что оставалось полно времени на зубрежку теории; Рон, еще на первом курсе вкусивший лавры одного из лучших учеников, не собирался терять их в обмен на пару лишних часов отдыха; Невилл с достойным любого хафлпаффца упорством тянулся за друзьями. Но и они, привыкнув к новой нагрузке, почувствовали, что у них стало больше свободного времени. Но стоило студентам немного перевести дух, и профессора тут же нагрузили их неподъемными домашними заданиями. Приближалось Рождество.
Почти ежедневные занятия окклюменцией наконец дали свои плоды. Друзья Гарри принялись возводить в своем сознании первые защитные стены. Сложность была в том, чтобы не начинать каждый раз с начала, а продолжить с того места, где закончил в прошлый раз. Первым с этим трюком справился Невилл — в отличие от остальных, он строил свою стену «в ручную»: ясно представлял себе каждый кирпич, прежде чем уложить его на место. Продвигался наследник Лонгботтомов медленно, но его стена обещала быть куда крепче, чем у Рона или Гермионы.
Гарри был очень доволен успехом друзей. В конце концов, они были еще детьми, а с окклюменцией справлялись далеко не все взрослые. Свои собственные ментальные барьеры мальчик возводил уже на протяжении трех лет, поначалу ему помогал его собственный будущий двойник, и все еще Гарри не был уверен, что сможет сдержать полноценную ментальную атаку Дамблдора или того же Снейпа. Он и не рассчитывал, что друзья станут мастерами окклюменции, его вполне бы устроило, если бы они могли попросту замечать вторжение в их разум и хоть как-то защищаться.
* * *
После Рождества, получив от неизвестного в подарок «Молнию», которую МакГонагалл не замедлила конфисковать для осмотра на предмет заклятий и наговоров, Гарри решил, что с него достаточно. Его нервировала способность судьбы каким-то образом возвращаться на предначертанный путь. Он был твердо намерен оправдать своего крестного — просто из принципа. Сириус Блек был невиновен, и не должен был страдать за чужие преступления.
Однако сделать это было не так просто. Во всяком случае, если Гарри не хотел вызывать лишних подозрений. Он не мог просто отобрать у Рона Хвоста и притащить его в Министерство. У него должен был быть легитимный повод сделать это. Люпин молчал о том, что Мародеры были анимагами, а значит, Гарри должен был встретить Сириуса.
Поэтому сейчас он в своей мантии-невидимке бесшумно шагал по туннелю, ведущему от Ивы к Визжащей Хижине. Пара заклинаний на одежде и обуви скрыли всякий шум и даже запах. Гарри не был уверен, что Бродяга прячется именно здесь, но на всякий осторожничал — он совсем не был уверен, что Сириус не начнет немедленно кидаться проклятьями.
Он нашел его на втором этаже, спящим на убогой, кое-как починенной заклинаниями постели. Сириус облачен в жалкие лохмотья, он ворочался и стонал во сне, крепко сжимая в руке волшебную палочку, без сомнений, утащенную из кармана какого-нибудь зеваки. Несколько долгих минут Гарри лишь смотрел на него. Для беглеца мужчина выглядел не так уж плохо: длинные грязные лохмы, худые, обтянутые бледной кожей руки, небритое, осунувшееся лицо. Неудачливый бродяга, но не выживший из Освенцима, как опасался Гарри.
Мальчик достал палочку и, немного поколебавшись, оглушил Блека. Отобрав палочку, Гарри связал его, наслал заклятье немоты и привел в сознание.
Читать дальше