Роберт Сальваторе - Ночь без звезд

Она была только в легкой рубашке, и в своих кошмарах разбросала одеяла. Руки ее покрылись мурашками, она задрожала, мокрая, холодная, жалкая. С трудом достав самое толстое покрывало она закуталась в него до шеи, затем улеглась на спину, смотря в темноту наверху.

Что-то было не так. Она чувствовала, что-то не в порядке.

Спокойно, говорила себе девушка, я всего лишь придумываю, это сны действуют на мои нервы. В мире было что-то неправильно для Кэтти-бри, очень неправильно, но она внушала себе, что сейчас она находится в Митриловом зале, окруженная своими друзьями.

Она сказала себе, что это просто ее воображение.

Дриззт был далеко от Митрилового Зала когда взошло солнце. Он не остановился, чтобы приветствовать зарю, как было в его обычае. Он вообще едва ли посмотрел на восходящее светило, теперь для него это была лишь фальшивая надежда на вещи, которым не суждено было случиться. Привыкнув к свету, дроу смотрел на юг и восток, далеко за горами, и вспоминал.

Рука его двинулась к шее, к гипнотическому рубиновому кулону, что дал ему Регис. Он знал, как Регис полагался на этот камень, как любил его, и вновь думал о жертве Региса, жертве истинного друга. Дриззт познал истинную дружбу; судьба была щедра к нему с тех пор как он пришел в заброшенную землю, называемую Долиной Ледяного Ветра, и встретил Бруенора Баттлхаммера и его приемную дочь Кэтти-бри. Больно было думать, что он может больше никогда их не увидеть.

Дроу был рад, что кулон у него, это была вещь, которая могла помочь ему добыть ответы и вернуться, но он чувствовал немалую вину за то, что сообщил Регису о своем уходе. Для Дриззта это казалось проявлением слабости, необходимость полагаться на друзей, которые в эти темные времена мало чем могли помочь ему. Конечно, здесь были и рациональные объяснения, необходимая предосторожность в отношении тех, кого он покидал. Он инструктировал Региса сообщить Бруенору правду, если он не вернется в течении пяти недель. Тогда, по крайней мере, клан Баттлхаммера будет иметь время чтобы подготовиться к возможному приходу тьмы.

Это было логично, но Дриззт признавался себе, что он открылся Регису и ради себя, просто потому, что должен был сказать кому-то.

А что насчет маски? раздумывал он. Была ли слабость и в том, что он отказался от нее? Сильная магия, она могла помочь Дриззту, а значит и его друзьям, а он не мог найти в себе сил носить ее – просто касаться ее.

Сомнения витали вокруг дроу, носились в воздухе перед его глазами, издевались, дразнили его. Дриззт вздохнул и потер рубин между своими тонкими черными ладонями. При всем своем мастерстве обращения с клинком, при всей верности своим принципам, при всем стоицизме рейнджера, Дриззт До’Урден нуждался в своих друзьях. Он посмотрел назад, в направлении Митрилового Зала, и подумал, правильно ли он поступает, отправляясь навстречу опасности один, скрытно.

Опять слабость, упрямо подумал Дриззт. Он отпустил рубин, мысленно отбросил мешающие сомнения, и запустил руки в свой походный плащ, темно-зеленого цвета Из одного из его кармашков он достал пергамент с картой земель между Хребтом Мира и великой пустыней Анаурох. В правом нижнем углу Дриззт пометил точку, место где находилась пещера, из которой он когда-то вышел, пещера, которая приведет его домой.

Нет в мире расы, лучше понимающей сначение слова «месть» чем дроу. Месть – это десерт на ежедневном столе, чудный вкус на ухмыляющихся губах, самое лучшее и прекрасное удовольствие. И теперь очередь дошла до меня.

Я не могу отбросить гнев и вину за потерю Вулфгара, то, что враги из моего темного прошлого сотворили с теми, кто мне так дорог. Каждый раз, глядя на лицо Кэтти-бри, я вижу бесконечную горечь, которой не должно быть, ношу, которой нет места в сияющих глазах ребенка.

Я ранен так же, и не нахожу слов чтобы помочь ей, да и нет таких слов, которые могли бы принести облегчение. Значит, я должен продолжать защищать друзей. Я понял, что должен превзойти свое собственное чувство потери Вулфгара, горе овладевшее дварфами Митрилового Зала и стойкими людьми Сеттлстоуна.

Судя по словам Кэтти-бри, существом, с которым той ночью бился Вулфгар была йоклол, подручная Лолт. Это страшное знание заставляет меня забыть о нынешней печали, и обдумывать то, что, как я боюсь, может еще произойти.

Я не понимаю всех безумных игр Паучьей Королевы – сомневаюсь, что даже высшие жрицы знают истинные намерения этой мерзкой твари – но в присутствии йоклол есть стремления, которое не могу не признать даже я, худший из учеников, изучавших религию дроу. Появление подручной говорит, что охота была благословлена Паучьей Королевой. Тот факт, что йоклол вмешалась в бой, не сулит ничего хорошего будущему Митрилового Зала.