Роберт Сальваторе: Беззвёздная ночь

Дзирт провел пальцами по совершенно гладкой, великолепно сработанной ониксовой статуэтке. Даже на выступающих гранях, обозначавших мощные мышцы на шее пантеры, не было ни сколов, ни отметин. До чего она похожа на Гвенвивар, просто полное подобие. И как же трудно с ней расстаться, особенно сознавая, что он скорее всего никогда больше не увидит пантеру!

— Прощай, Гвенвивар, — прошептал воин-дроу, с горечью глядя на фигурку. — Я пока что в здравом уме, поэтому не могу взять тебя с собой в это путешествие; ведь за твою судьбу я буду тревожиться больше, чем за себя самого. — Он печально вздохнул. Вдвоем с его боевой подругой они долго и трудно боролись за нынешнюю мирную жизнь, ради нее пошли на многие жертвы, и вот теперь Дзирт понял, что эта победа оказалась мнимой. Как бы ему хотелось сунуть фигурку обратно в мешочек у пояса и наугад пойти вперед, надеясь на лучшее.

Дзирт поборол минутную слабость и протянул статуэтку Реджису, хафлингу.

Реджис недоуменно уставился на Дзирта и долго молчал, пораженный просьбой друга.

— Пять недель, — напомнил Дзирт.

Красивое личико хафлинга страдальчески сморщилось. Если Дзирт не вернется через пять недель, Реджису придется передать Гвенвивар Кэтти-бри и рассказать ей и королю Бренору, куда и почему ушел дроу. И по помрачневшему лицу и угрюмому тону друга хафлинг догадывался, что Дзирт не надеется на возвращение.

Поддавшись внезапному порыву, Реджис бросил статуэтку на постель и стал возиться с цепочкой на шее; в ней запутались длинные темные пряди его вьющихся волос. Наконец он освободил цепочку, расстегнул замочек и снял подвеску, на которой мерцал большой волшебный рубин.

Дзирт был поражен. Он знал цену этой вещи и страстную любовь к ней хафлинга. Назвать поведение Реджиса необычным значило не сказать ничего.

— Нет, — отказался Дзирт, отталкивая руку друга. — Я ведь могу не вернуться, и тогда она пропадет…

— Бери! — настаивал Реджис. — Ты, без сомнения, заслужил ее за все, что сделал для меня, для всех нас. Одно дело оставить здесь Гвенвивар — страшно подумать, что будет, если она попадет в руки твоих злобных сородичей… Ну а это просто волшебная вещица, не живое существо, и она может сослужить тебе хорошую службу в путешествии. Ты же берешь свои сабли, возьми и ее. — Хафлинг помедлил, глядя прямо в лиловые глаза Дзирта, и добавил: — Друг мой!

Затем он щелкнул пальцами, нарушив прочувствованное молчание, и, шлепая по каменному полу босыми ногами, в развевающейся ночной рубашке, пробежал через всю комнату и достал из ящичка еще одну вещь — ничем не примечательную маску.

— Я ее… потом нашел, — сообщил он, не желая рассказывать, как ему досталась маска. На самом деле Реджис тайком покинул Мифрил Халл и разыскал Артемиса Энтрери, беспомощно свисавшего на обрывках плаща с обломка скалы над ущельем. Реджис быстренько обшарил его карманы, а после перерезал единственный целый шов на одежде убийцы. Хафлинг с удовольствием прислушивался, как рвется ткань, удерживавшая на весу израненного, почти ничего не сознающего человека.

Дзирт долго смотрел на волшебную маску. Больше года назад он взял ее из логова банши. С помощью этой вещи ее владелец мог полностью изменить свою внешность и остаться неузнанным.

— Она поможет тебе попасть туда и вернуться обратно, — с надеждой произнес хафлинг. Но Дзирт не шелохнулся.

— Пусть она будет у тебя, — настаивал Реджис, неверно поняв его колебания и пытаясь сунуть маску в руку дроу. Реджис не понимал, что для Дзирта До'Урдена это была не просто маска. Дзирт уже однажды воспользовался ею, чтобы изменить свое обличье, поскольку ничего хорошего не ожидало темного эльфа, разгуливающего по поверхностному миру. И после этого Дзирт стал относиться к ней как к очередной лжи, пусть и небесполезной. Но он больше не мог заставить себя прибегнуть к ней, какие бы выгоды это ни сулило.

Или мог? Дзирт задумался, стоит ли отказываться от подарка. Если маска поможет в его деле, исход которого, вероятно, повлияет и на тех, кого он оставляет здесь, стоит ли отказываться от нее?

Нет, наконец решил дроу, вряд ли маска окажется так уж нужна ему. Тридцать лет он не был в родном городе — срок достаточно долгий. К тому же внешность у него не слишком приметная, и едва ли он пользуется настолько дурной славой, чтобы его сразу могли узнать. Он махнул рукой, отказываясь от дара, и Реджис, понимая, что настаивать бесполезно, пожал узкими плечиками и спрятал волшебную вещицу.