Кристофер Сташеф - Чародейский рок. Чародей и сын

Джеффри покраснел, сделал выпад, и острие его шпаги коснулось горла наглеца, а в следующий миг проткнуло кожу.

Корделия испуганно вскрикнула.

А незнакомец вновь только рассмеялся и, не обращая никакого внимания на пронзившую его шпагу, шагнул к мальчику.

— Твоя булавка ничего не сделает со мной, глупенький, потому что она — только сон, а я — настоящий!

— Ты врешь, проклятый призрак! — надрывно завопил Джеффри. — Моя шпага настоящая, она из всамделишной стали!

— О нет, — возразил призрак. — Это я настоящий. Погляди, как я богат. — Он сделал широкий жест и указал на возвышающийся на холме замок. Подъемный мостик был опущен, решетка поднята, и за проемом ворот виднелись золоченые стулья, аметистовые кубки, шкафы с ящиками, украшенными рубинами и сапфирами.

— Все это настоящее, — прошептал незнакомец. — Пойдем со мной, — позвал он Корделию.

— И со мной, — проворковала нимфа.

— Но погодите, как же это так? — не выдержал Джеффри и шагнул вперед. — Как вы можете быть настоящими, если вы — всего-навсего иллюзия, сотканная лиловым туманом?

— Я? — расхохотался незнакомец. — Я настоящий! Меня можно потрогать! Это ты мне снишься, малявка, и вся твоя жизнь — всего лишь причуда моего спящего разума!

— Не может этого быть! — заспорил Грегори. — Я должен существовать, потому что я мыслю!

— Ты только думаешь, что думаешь, — мурлыкнула нимфа. — Вы все снитесь моему братцу. Все снится — то, что вы ходите, помните, говорите и думаете.

— Но… но… — запинаясь, выговорил Грегори. Ему ужасно хотелось доказать собственное существование, но никак не получалось.

— Смотрите! — Молодой человек снова махнул рукой. — Там есть все, о чем только могут мечтать дети! Я знаю о твоих желаниях, потому что я сам их сотворил!

На золотом столе внутри замка появилась засахаренная слива длиной фута в два, не меньше.

Грегори вытаращил глаза и безотчетно шагнул вперед.

Векс заметил, как широко открыты глаза малыша, и догадался о том, какая борьба происходит в его душе.

— Не позволяй обмануть себя, Грегори. Ты настоящий, а эти обитатели лилового тумана — всего лишь сон.

— Эй ты, прочная иллюзия! — насмешливо выкрикнул молодой красавец. — А тебе откуда знать, настоящий ты или нет?

— Причина моей уверенности проста, — спокойно отозвался Векс. — Я — неорганическое существо, и на меня в равной степени не действуют ни споры о том, кто есть кто, ни иллюзии роскоши, сотворенные туманом. Я не родился, а был изготовлен на фабрике и помню каждую секунду своего существования на протяжении пятисот с лишним лет. А вы, сударь, существуете ровно семь минут, тридцать четыре секунды… вот уже тридцать пять. Но никак не дольше!

Молодой человек недоверчиво зыркнул на говорящего коня и грубо, хрипло рассмеялся.

А Векс равнодушно отвернулся от призрака.

— Пойдемте, дети! Вы настоящие, вы защищены от иллюзий, потому что вы — из рода д’Арманов! Вперед! Нас ждет реальность!

Он зашагал к опушке леса, даже не оглядываясь, чтобы убедиться, что дети последовали за ним.

Грегори поежился, обернулся, посмотрел вслед Вексу и побежал, чтобы догнать робота. За ним маршевым шагом отправился Джеффри. Лицо его пылало от гнева, но он все же выполнил приказ Векса.

— Пошла вон, потаскушка, — не постеснявшись грубых слов, распорядилась Корделия и схватила Магнуса за руку. — Ты что, братец? Неужто готов попасть в рабство к собственному сну?

Магнус встряхнулся, отвернулся от лиловой нимфы и медленно пошел прочь. Ноги неважно слушались его, но все же он зашагал вместе с остальными прочь от поляны иллюзий.

— Но я буду твоим рабом, — замурлыкал лиловый красавец. — Только останься со мной!

Корделия замешкалась, шагнула было к раскрывшему объятия незнакомцу.

Голова у Магнуса дернулась так, словно он получил пощечину. А в следующее мгновение он прищурился, шагнул вперед и крепко сжал запястье сестры.

— Какая наглая ложь! Ты перевираешь слова моей сестренки! Поди прочь, мерзкий соблазнитель! Моя сестра — не для тебя! — А для Корделии он добавил: — Что я вижу? Ты уже готова не ждать настоящей любви? Неужели живой человек, пусть и не лишенный недостатков, тебе не дороже, чем эти выхолощенные иллюзии?

— Может быть, и нет, — пробормотала девочка неуверенно, но все же пошла рядом с братом. — Сама не знаю…

— А я знаю! — Магнус ухитрился крепко-накрепко зажать руку Корделии под мышкой, а другой рукой он продолжал держать ее за запястье. — Пойдем, сестренка, пойдем, моя хорошая! Пошли со мной… вот так! Мы с тобой всегда будем рядом и так спасем друг друга.