Кристофер Сташеф - Чародейский рок. Чародей и сын

— Иди сюда, — потянувшись к Магнусу, сказала она. — Сядь рядом со мной и поешь.

Магнус с готовностью сел, поставил на землю бутылку и взял каравай. Он уже был готов преломить хлеб, как вдруг вспомнил о том, что ему доводилось слышать об эльфийской пище, и растерялся.

Царица рассмеялась, и смех ее был подобен звону колокольчиков в гриве ее коня.

— Боишься отведать еды из Эльфландии? Думаешь, что это навсегда свяжет тебя с эльфами, да? Но ты уже привязан ко мне своим желанием и волей, и я обещаю тебе: эти хлеб и вино не привяжут тебя сильнее.

Магнус и не подумал усомниться в честности ее обещания и принялся за еду. Он утолил голод и жажду всего лишь несколькими кусочками хлеба и глотком вина. Царица убрала остатки трапезы в сторону и похлопала себя по коленям.

— Положи голову мне на колени и отдохни, а я покажу тебе чудесные видения, которые тебя позабавят.

Не усмотрев в этом предложении ничего предосудительного, Магнус улегся и стал с наслаждением вдыхать тончайший аромат духов царицы. Он сам дивился тому, насколько ему хорошо с нею.

— О, я с радостью посмотрю на все, что ты мне покажешь, прекрасная царица, но видения должны быть воистину чудесными, дабы они могли соперничать с твоей дивной красотой.

— Рыцарь с серебряным языком! — Царица эльфов игриво коснулась губ Магнуса кончиками пальцев, и он мгновенно разжал губы, но опоздал: красавица положила руку ему на лоб. — Смотри же, — сказала она и указала в пространство.

Там, куда она указывала, ярко-синее небо словно бы стало плотнее, затем появилось черное пятно и дым, потом утрамбованная прямая узкая проселочная дорога — даже скорее тропа, пролегавшая посреди зарослей терновника и шиповника. Кусты так близко подступали к тропе, что порой она терялась из виду.

— Видишь эту прямую дорогу? — спросила царица.

— Вижу, — ответил Магнус, на которого еще более сильное впечатление производил панорама свинцового неба, раскинувшегося над колючими кустами до самого горизонта. Местность была плоской, как блин. — Куда ведет эта унылая дорога?

Царица пытливо глянула на него. Трудно было сказать, чего в этом взгляде было больше — удивления или опаски.

— Это дорога праведности, молодой чародей. Немногие решаются пойти по ней. Скажи, ты желал бы жить праведной жизнью?

Магнус был готов ответить не раздумывая, но предпочел обдумать вопрос и сверился со своими чувствами. Через некоторое время он кивнул.

— Да, леди. Что-то внутри меня подсказывает, что я стану жить именно так. Я очень желаю этого.

— Ты — редкий человек, — довольно холодно проговорила царица — или Магнусу показалось, что ее тон сразу стал холоднее. — Редкий тем более, что ты — чародей и мог бы иметь все, что захотел, от мира смертных.

— Не мира смертных я жажду, — поспешно ответил Магнус, — а твоего.

— Но моих сородичей праведность не занимает, молодой человек. Их интересует только то, что нужно и забавно им.

Она махнула рукой, и картинка съежилась, а на ее месте возникло облачко дыма. Царица взметнула руку — и будто раскрылся зрачок гигантского глаза, и перед Магнусом предстала другая картина — широкая и светлая дорога, легко взбегающая на невысокий холм. Потом дорога исчезала, а потом снова бежала по пригоркам, поросшим цветами, пламенеющими под лазоревым небом, украшенным легкими облачками, похожими на дымок благовоний. Магнусу показалось, что он ощущает аромат цветов — сильный, сладкий и необыкновенно чувственный. Несмотря на чарующую красоту пейзажа, Магнус поймал себя на том, что это зрелище странным образом отталкивает его.

— А это что за дорога?

— Эта широкая-широкая дорога — путь зла и порока, молодой чародей, хотя многие считают ее дорогой в Рай. Однако восторгов, какие она обещает, намного меньше, чем те, которые она дает, и того, кто пойдет по ней, ожидает гибель всех радостей. — Она взглянула на Магнуса с улыбкой и странным интересом. — Тебя она привлекает?

— Меня и тянет к ней, — признался Магнус, — и отталкивает от нее. Мне было бы отвратительно ступить на нее.

— Я должна бы порадоваться, услышав это от тебя.

Вот так она сказала — но не сказала, что радуется. Она только махнула рукой, и картинка вновь сморщилась, обратилась облачком дыма. Еще один взмах рукой — и возникла новая картина, на этот раз подернутая пеленой тумана. Магнус старательно вгляделся и не без труда рассмотрел очертания озера.

— Что это за водоем?

— Лучше спроси: «Каков он?» — Неожиданно царица эльфов опустила руку. Теперь обе ее ладони легли на лоб Магнуса, и он почувствовал странные изменения в своем сознании. Он не мог вспомнить, как попал сюда, у кого на коленях лежит его голова, но все это его безмерно радовало. — Смотри лучше, — распорядилась дама. — Внимательно смотри на озеро, и пусть твой разум подскажет тебе, каково оно.