Кейт Форсит - Пруд двух лун

— Нет! — закричал Лахлан. — Нет!

Майя направилась через сад к ним, а малышка вращала огромный шар на кончиках пальцев, точно жонглер мяч.

— Говорят, что Лодестар отзывается на руку любого Мак-Кьюинна, — злорадно сказала Майя. — Теперь он у нас, и, как говорят, кто владеет Лодестаром, тот владеет и страной...

— Так говорят, — угрюмо ответил Лахлан. Майя поднялась по лестнице и встала, часть ее лица исказила улыбка. К огорчению Изабо, она заметила полную фигуру Латифы, скрывающуюся в тени сада, и поняла, что это старая кухарка провела Майю через лабиринт.

— Так что, в конце концов, ты проиграл, Лахлан Мак-Кьюинн, а я выиграла. Видишь ли, моя дочь очень сильна. Она была зачата на вершине прохождения кометы при помощи Заклинания Зачатия и должна была родиться в самый могущественный час...

— Не забывай о том, что Лазарь заставил тебя родить раньше срока, — напомнила Изабо, — так что Бронвин родилась в день осеннего равноденствия, а не в Самайн.

Лахлан и Майя не обратили на ее слова никакого внимания, схлестнувшись взглядами.

— Неважно, насколько она могущественна, Майя, — сказал взбешенный Лахлан, — она всего лишь ребенок. — Он протянул руку и воззвал к Лодестару, призвав на помощь всю свою волю и желание. Белый шар поднялся из руки девочки и поплыл к нему над прудом. Малышка разочарованно захныкала и снова подняла ручонку. Лодестар замер в воздухе, точно не в силах решить, на чей зов ответить, и это очень напомнило Изабо ее суд в Кариле, когда маленький лорд заставил Лазаря выбирать между ней и ее законной хозяйкой, Главной Искательницей Глинельдой.

Шар колебался всего лишь миг, потом приземлился в руку Лахлана. Его кулак торжествующе сомкнулся.

— Видишь, я более могуществен, и Лодестар выбирает меня. Готовься к смерти, Колдунья!

Его рука крепко сжимала Лодестар, и он не мог стрелять из Лука, поэтому выхватил палаш и направился к ним.

Майя в страхе огляделась, потом ее взгляд устремился к пруду. Вода все еще искрилась светом, но в центре уже кружилась воронка — вода начала уходить. Банри швырнула Бронвин в пруд и нырнула прямо в кружащуюся глубину.

— Нет! — закричала Изабо и бросилась вслед за ними.

Вода озарялась серебристым светом, и она увидела, как ноги Майи исчезли в пенной круговерти. Бронвин проворно плыла за ней, как головастик, вытянув руку, чтобы ухватиться за ее волосы.

Изабо погружалась все глубже и глубже в искрящуюся и пенящуюся воду. Ее глаза были широко открыты, но все, что она видела, это лишь серебристые отблески, как будто из глубин озера бил яркий свет. Она рванулась вперед и увидела ноги Майи, опоясанные кольцом плавников. Та плыла прямо к сердцу ключа. Бронвин, позвала Изабо, и малышка оглянулась на нее. Ее глаза странно сияли, тельце блестело чешуей, вокруг рук и ног развевались оборки платьица, а из спинки торчал длинный зазубренный плавник. Потом малышка снова гибко развернулась и поплыла вслед за матерью.

Изабо отчаянно ухватилась за крохотную ножку, и девочка, извиваясь, оказалась у нее в руках. Развернувшись в обратную сторону, девушка устремилась на поверхность, чувствуя, как горят ее легкие. Казалось, они плыли бесконечно, и все огни начали гаснуть. Наконец, с малышкой в руках, она выбралась на воздух, кашляя и хватая ртом воздух.

Лахлан шагнул в пруд, вода доходила ему до колен. Он схватил Изабо и помог ей выбраться на берег.

— Зачем ты это сделала? — рявкнул он.

— Спасти... Бронвин... не дать ей... утонуть, — выдохнула Изабо, развернувшись так, чтобы он не мог дотянуться до малышки.

Он неприятно рассмеялся.

— Судя по виду этих чешуи и плавников, этого можно было не бояться.

Насквозь промокшая и дрожащая от холода, Изабо, ошеломленная услышанным, поняла, что он был совершенно прав. Бронвин плавала как рыба и в воде казалась вполне счастливой. Майя исчезла, затерявшись где-то в каналах под садом. Изабо не сомневалась, что она сумеет попасть в какую-нибудь из двух больших рек, текущих по обе стороны от города. Бронвин могла бы бежать вместе с матерью и, возможно, была бы с ней в большей безопасности, чем с мстительным дядей, который будет рассматривать ее как потенциальную угрозу своей власти и власти своих наследников. Со слезами на глазах она поняла, что ее импульсивность снова заставила ее поступить не подумав.

Внезапно Лахлан оглушительно закричал.

— Посмотрите на меня! — кричал он. — Взгляните на мои ноги!

Они ошеломленно уставились на него, ибо там, где только что были черные чешуйчатые когти Лахлана, находились две очень белые и стройные человеческие ноги. Он поднял одну, потом другую, и его смуглое лицо засияло неудержимой улыбкой. Он запрокинул голову и запел, и его голос, в звонкой песне радости и триумфа, разлился по саду. Лодестар крошечной луной сиял у него на ладони, и птицы, хлопая крыльями, поднялись с деревьев и кустов, заливаясь изумленными трелями.