Кейт Форсит - Пруд двух лун

Сны, которые он видел уже не раз, снова пришли к нему, еще более отчетливые и зловещие, чем всегда. Он видел белую лань, несущуюся от преследователей по черному лесу, — с ее груди капала кровь черного волка, замершего в прыжке; девочку, стоящую одной ногой на суше, а другой в океане, с Лодестаром, пылающим в ее руке; и зеркала, то рассыпающиеся на сотни крошечных серебристых осколков, то превращающиеся в воду; луны, обнимающие и поглощающие друг друга, и слышал странную песнь, ширящуюся и превращающуюся в многоголосый хор.

Внезапно видения изменились. Ему снился кружащийся снег и взвивающееся вверх пламя; он видел сову, летящую над темной заснеженной равниной, и белого льва, бегущего под ней, и падающую звезду на темных небесах. Ему снилась страна, расколотая войной, и кровь, заливающая поля. Поднимался прилив — выше всех башен — и смывал город и деревню, накрывая отчаянно кричащих людей. Видения понеслись быстрее, сменяясь одно за другим, точно в калейдоскопе — вот промелькнул Томас со сверкающими руками, а вот он уже лежит мертвым на поле брани. Он увидел Диллона с окровавленным мечом в руке, стенающего от горя; Финн, закутанную во тьму и заблудившуюся, он увидел, как она летит на черных крыльях ночи со звездами на челе; Джея, играющего на скрипке с сорванными струнами в сжимающейся вокруг него руке урагана. Потом Йорг увидел свою собственную смерть и понял, где и когда она настигнет его.

Изабо и Изолт сидели, не отрывая глаз друг от друга. Ни одна из них не промолвила ни слова с той самой минуты, когда они сжали запястья друг друга и Изабо втащила Изолт в окно. Финн заполняла их молчание болтовней и возбужденно пританцовывала, рассказывая Лахлану о своих приключениях. Крылатый прионнса сушил тетиву своего Лука у огня, а с его плаща на пол натекли лужицы растаявшего снега.

Это было странное, невероятное чувство — этот первый взгляд на ее сестру-близнеца. Когда Изабо подошла к темному окну, ее отражение слилось с Изолт, так что она смотрела в свои собственные глаза и дотрагивалась до своих собственных пальцев, и они одновременно были глазами и пальцами Изолт. Это было все равно что взглянуть в зеркало и увидеть, как твое отражение двигается и живет своей собственной яркой, независимой жизнью.

Теперь ее сестра сидела напротив нее, глядя на нее точно таким же завороженным и беспокойным взглядом. На обеих ее щеках виднелись тоненькие ниточки шрамов, но во всем остальном она выглядела в точности так же, как сама Изабо год назад — вылинявший берет, натянутый на пламенеющие кудри, изорванная рубаха и потрепанные штаны, две сильные руки с длинными пальцами.

Не то чтобы Изабо не могла придумать, что сказать своей сестре. С тех пор, как Гита рассказал о ней, в мозгу у Изабо роилось множество вопросов. Но в тот миг она была рада просто смотреть в это знакомое, и все же чужое лицо и чувствовать между ними странную связь.

Лахлан резким жестом прервал пространные объяснения Финн.

— Как бы я ни был рад нашей встрече, Финн, нам нельзя больше терять времени. Мне нужно увидеться с Джаспером — прямо сейчас!

Изабо оторвалась от лица Изолт и взглянула на Лахлана. До этого она едва замечала его, полностью поглощенная своей сестрой, сейчас же узнала мгновенно, даже, в неверном свете очага.

— Бачи? — прошептала она и залилась краской. Она вспомнила, как спасла его от Оула и в результате этого сама превратилась в жертву, была поймана и пережила мучительные пытки. Но что еще хуже, он был героем ее любовных снов, который появлялся в них чаще всего.

Лахлан тоже покраснел. Его лицо стало угрюмым.

— Прости, Изабо, — сказал он сбивчиво. — Я не знал, кто ты такая... Мы слышали о твоей руке и... и обо всем остальном...

Изабо опустила глаза на свою перебинтованную руку, и в глазах у нее защипало. Она взглянула на него.

— Ты мог довериться мне. Если бы я только знала... все могло бы быть иначе.

Лахлан нахмурился.

— Я думал, так будет лучше для тебя же самой, понимаешь? Мне казалось, что ты простая деревенская девушка, которая по собственной глупости влезла в дела Оула. Я не знал, что они будут ловить тебя... Кроме того, я ведь не просил тебя спасать меня.

От возмущения Изабо стала малиновой. Она открыла рот, чтобы возразить, но Изолт с сарказмом произнесла:

— Лахлан, ты же знаешь, у нас нет времени на болтовню. Давай отложим это на потом, ладно?

У Изабо расширились глаза, когда она услышала акцент Изолт, который был ей совершенно незнаком. Ее сестра взглянула на нее, тоже покраснев, и сказала: