Кейт Форсит - Пруд двух лун

Бертильда подняла руку, и длинная колонна солдат тотчас остановилась. Она приподнялась в стременах и оглядела долину. На западе, на пологом склоне горы возвышались над спокойными водами маленького озерца стены и крыши Дан-Горма. Солдаты схватились за мечи и аркебузы и приготовились к предстоящей битве. Они уже послали своих гонцов, чтобы ввести город в заблуждение, и самонадеянно ожидали найти его открытым и радушно их ожидающим. Они знали, что прионнса с семьей все еще не возвратился с Ламмасского Собора, поэтому в городе не осталось никого, кто мог бы принять на себя командование.

Бертильда нахмурилась. Несмотря на то что город был еще слишком далеко, чтобы можно было рассмотреть что-то большее, нежели простые очертания, она не разделяла уверенности своих солдат. Ей вдруг пришло в голову, что вокруг должно было быть больше народу. Блессем был очень густо населен, и деревушки отстояли друг от друга не больше чем на день пути, но они так и не видели никого с тех самых пор, как снялись с места и отправились в Дан-Иден. Пожав плечами, она отдала приказ двигаться дальше.

К тому времени, когда они добрались до берегов озера, лица солдат были столь же угрюмыми, как и ее лицо. Оказалось, что ворота города были накрепко закрыты, и перед ними собралось огромное войско. Многие были одеты в форму городской стражи, но были среди них и несколько сотен мужчин и женщин, вооруженных вилами, топорами и ржавыми мечами. На их лицах была написана непреклонная решимость биться до последнего. Выругавшись, Бертильда поняла, что от их преимущества в неожиданности, численности и позиции ничего не осталось. У блессемцев за спиной были стены их столицы, они находились выше, чем тирсолерцы, и их было почти столько же, сколько и Ярких Солдат. Тем не менее, у горожан не было ни их воинской выучки, ни пороха. Она жестом приказала своим солдатам занять позиции. Филде Брайда сказала, что Дан-Иден должен быть взят, значит, так и будет.

Донован Косолапый проснулся, как и всегда, задолго до рассвета. Позавтракав, как обычно, кашей и капелькой виски, он вышел проверить ветер. На сердце у него было все так же тревожно, но первая утренняя трубка помогла ему успокоиться, и он оперся на перила, наслаждаясь отражением звезд на спокойной воде.

Взвившееся внезапно пламя заставило его вскочить, сжав трубку в огромном кулаке. Когда один за другим запылали все корабли, он поспешил обратно к себе в башню и забил тревогу. Он бил в набат до тех пор, пока у него не заболели руки, а потом выбежал из башни, чтобы посмотреть на происходящее.

Зарево пожаров, охвативших город, сияло на парусах кораблей, плывущих к нему из предрассветного тумана; отряд Ярких Солдат спешил к сторожевой башне с угрюмой решимостью на лицах, сжимая в кулаках длинные мечи.

Он мгновенно понял, что они намеревались сделать. Если Яркие Солдаты получат контроль над шлюзами, их оставшиеся войска смогут спокойно попасть за мол, и весь Южный Эйлианан будет беззащитен перед их ударом. Если ему удастся каким-то образом перегородить ворота, этой дюжине галеонов придется разворачиваться и маневрировать против волны, чтобы их не разбило о берег. Донован Косолапый уже тридцать лет был начальником порта в Бертфэйне, а на каналах работал с тех самых пор, как еще в мальчишестве его нога застряла в шлюзовом механизме. Он изучил ворота лучше, чем морщинистые черты собственного лица, и точно знал, что нужно сделать, чтобы повредить их.

Быстро принявшись за дело, он улегся на спину и осторожно забрался под массивные цепи, зажав в кулаке гаечный ключ. Он аккуратно загнал ключ между шестеренками, что должно было не дать цепям сдвинуться, по крайней мере, на какое-то время.

Громкий стук в массивную дверь у основания башни прекратился, и на миг воцарилась тишина. Неужели уже сдались? - с кривой ухмылкой подумал Донован Косолапый, но тут раздался оглушительный грохот, который заставил его зажать уши руками, и башня наполнилась едким дымом. Донован был ошеломлен. Что это за колдовство? Ведь Яркие Солдаты так же боятся ведьм, как и все остальные тирсолерцы...

Топот ног, поднимающихся по лестнице, заставил его сердце резко заколотиться. Ковыляя так быстро, как только мог, Донован Косолапый вышел на мостки и запер за собой дверь. Поспешно перебираясь по вершине ворот, он слышал, как солдаты начали подхлестывать огромных лошадей, приводящих ворота в движение. Колесо медленно повернулось, и великанские створки начали расходиться. Доновану оставалось еще преодолеть некоторое расстояние до того места, где створки смыкались. С замершим сердцем он ускорил шаги, пытаясь добраться дотуда прежде, чем створки разойдутся слишком широко.